НОВОСТИ / РОССИЯС 4 по 11 марта в Китае проходят ежегодные «Две сессии» — заседания Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП, высший законодательный орган) и Народно-политического консультативного совета (НПКСК), ключевого совещательного органа страны. Основное внимание на этом мероприятии традиционно уделяется вопросам экономического развития.
Еще в декабре политбюро ЦК Коммунистической партии Китая сообщило о смене курса денежно-кредитной политики со «стабильного и осторожного» на «в меру свободный» — на фоне дефляции, снижения потребительского спроса, кризиса на рынке недвижимости и растущей безработицы. Однако наблюдатели не ожидали чрезмерных монетарных стимулов, поскольку КНР нужно сберечь ресурсы для разгорающейся торговой войны с США (4 марта американский президент Трамп повысил на 10% тарифы на китайский импорт, Пекин ответил введением тарифов в 10-15% на ряд американских товаров, прежде всего сельскохозяйственную продукцию).
Выступая с докладом перед ВСНП 5 марта, премьер-министр КНР Ли Цян заявил, что целевой показатель роста ВВП на 2025 год сохраняется на том же уровне, что и годом ранее — около 5% (Международный валютный фонд прогнозирует 4,6%). Он также анонсировал меры по стимулированию национальной экономики: размещение специальных государственных бондов на 1,3 трлн юаней и увеличение целевого показателя дефицита с 3% до 4% ВВП — максимальной отметки за практически 3 десятилетия.
Китайский премьер также сообщил, что правительство опять увеличит оборонные расходы — на 7,2%, в итоге чего они составят рекордные 1,78 трлн юаней ($249 млрд). Впрочем, Associated Press отмечает со ссылкой на Пентагон и экспертов, что ральный военный бюджет КНР может быть на 40% больше указанной суммы, поскольку часть соответствующих расходов проходит по другим статьям. Например, официальный оборонный бюджет КНР на 2024 год составил $232 млрд, впрочем эксперты Массачусетского технологического института (MIT) оценивают реальные военные расходы республики в $474 млрд, а в западных СМИ и в конгрессе США называли и вовсе $700 млрд.
Делегаты НПКСК и ВСНП также обсудили внедрение систем ИИ в экономические процессы на фоне успеха китайской нейросети DeepSeek. 6 марта глава Госкомитета по делам развития и реформ КНР Чжэн Шаньцзе объявил о создании государственного фонда поддержки технологических инноваций, включая ИИ, квантовые технологии и водородную энергетику. Ожидается, что в течение 20 лет фонд привлечет порядка 1 трлн юаней ($138 млрд).
Китайское руководство выступало с политическими заявлениями и в первые дни работы «двух сессий», но главные сигналы прозвучали 7 марта на ежегодной пресс-конференции главы МИД КНР и заведующего канцелярии комиссии по иностранным делам ЦК КПК Ван И. Значительная часть вопросов журналистов была ожидаемо посвящена отношениям Китая с Соединенными Штатами и начатой администрацией Дональда Трампа торговой войне (американский президент объяснил повышение тарифов на китайскую продукцию недостаточными усилиями Пекина по пресечению контрабанды в Мексику прекурсоров для производства синтетического наркотика фентанила). Еще 3 марта посольство КНР в Вашингтоне обвинило Трампа в том, что он использует фентаниловый кризис как предлог для сдерживания экономического потенциала КНР, а также выразило готовность сражаться до конца в «тарифной, торговой или любой другой войне».
Ван И занял более сдержанную позицию, подчеркнув важность мирного сосуществования «самой крупной развитой страны и самой крупной развивающейся страны». Но упрекнул США в том, что те «отплатили злом за добро», то есть ответили «несправедливыми» тарифами на усилия китайских властей по борьбе с наркотрафиком. Ван отметил, кроме того, что фентаниловый кризис — ответственность самих США.
В его речи сквозило и возмущение тем, что одновременно с введением пошлин Трамп заявляет о желании нормализовать отношения с Пекином. «Ни одна страна не должна рассчитывать на подавление и сдерживание Китая, с одной стороны, и на развитие хороших отношений с ним — с другой. Такой двуличный подход не только подрывает стабильность двусторонних отношений, но и не способствует укреплению взаимного доверия», — предостерег глава МИД КНР.
Ван осудил США за возведение технологического «железного занавеса» в виде запретов на поставки Китаю передовых микрочипов, а также предупредил о вреде курса на «разъединение» (англ. decoupling) с китайской экономикой. Ван не стал скрывать своего недовольства политикой Трампа America First («Америка превыше всего»). «В мире насчитывается более 190 стран. Если все будут говорить «моя страна превыше всего» и зацикливаться на позиции силы, то вновь воцарится закон джунглей. Страны поменьше и послабее будут страдать, а международные нормы и миропорядок получат удар под дых», — предупредил министр.
Заместитель директора ИМЭМО РАН, китаист Александр Ломанов обратил в беседе с РБК внимание, что за всю пресс-конференцию Ван И назвал фамилию Трампа лишь единожды, причем в позитивном ключе, когда рассказывал о телефонном разговоре между лидерами Китая и США в начале года. Отвечая на вопрос журналиста Reuters, китайский министр также задался вопросом, помогли ли введенные за все годы американские тарифы решить проблемы торгового дисбаланса, инфляции и снижения уровня жизни в США. Так он попытался продемонстрировать Вашингтону, что в конечном итоге торговая война не отвечает американским интересам, считает Ломанов.
«У нас даже нет оснований о чем-то гадать. Отвечая на вопросы журналистов, Ван И четко проговорил надежды на сотрудничество и на то, что две стороны смогут относиться друг к другу на равных и с отношением», — сказал он. По мнению эксперта, именно из заявлений Ван И, а не воинственной риторики посольства КНР в США, следует делать выводы о подходе Пекина к отношениям с Вашингтоном.
Ван И также высказался о конфликте на Украине, подтвердив готовность Китая содействовать заключению «справедливого, прочного и юридически обязательного мирного соглашения», которое было бы приемлемо для всех сторон. Он подчеркнул, что отношения Китая с Россией — «постоянная величина в неспокойном мире, а не переменная в геополитических играх», обозначив тем самым нежелание оказывать какое-либо давление на Москву.
Китайский дипломат выразил интерес к укреплению связей с Европейским союзом, ухудшившихся в последние 3 года из-за позиции Пекина насчет конфликта на Украине и торгового дисбаланса. «Китай до сих пор доверяет Европе и считает, что та по-прежнему может быть надежным партнером», — заявил министр.
Миролюбивый призыв Вана прозвучал на фоне явного расхождений позиций ЕС и США. Члены команда Трампа открыто поддерживают правые силы в Европе, а вице-президент Джей Ди Вэнс на Мюнхенской конференции по безопасности обвинил европейских лидеров в попрании демократии и игнорировании интересов избирателей, особенно в вопросах религии и иммиграции. Трамп также потребовал от европейских партнеров по НАТО нарастить оборонные расходы и взять на себя ответственность за безопасность Украины. А в конце февраля американский президент пригрозил ЕС 25-процентными тарифами. На этом фоне ЕС анонсировал план по перевооружению стран объединения общей стоимостью €800 млрд.
Китайский министр, впрочем, не стал прямо касаться перипетий трансатлантических отношений. Куда более открыто об этой теме высказался недавно назначенный специальный посланник КНР по европейским делам Лу Шеq. «Посмотрите на то, как администрация Трампа проводит наглую и властную политику в отношении Европы, обращаясь со своими союзниками подобным образом; честно говоря, для европейцев это просто ужасно», — сказал он на сессии НПКСК 5 марта. По его оценке, европейским странам следует сопоставить подходы США и Китая и осознать, что Пекин выступает за «мир, дружбу, добрую волю и взаимовыгодное сотрудничество».
Лу Шей также довольно резко отреагировал на претензии ЕС к Пекину из-за сближения с Москвой. «Им следует в первую очередь критиковать США. США не просто склоняются [к РФ] — они ее поддерживают», — заявил он. Лу подчеркнул, что Российская Федерация и США не должны в одиночку диктовать параметры мирного урегулирования на Украине и что им следует обязательно учесть интересы Европы.
Александр Ломанов напомнил, что выход Китая из дипломатической изоляции на Западе в 1960-х годах начался именно с европейских стран, и у Пекина сохранилось восприятие Европы как сильного и самостоятельного игрока, с которым можно договариваться в ситуации масштабного давления со стороны США. Впоследствии у Китая сложились хорошие экономические отношения с европейскими странами. Однако интерес к Европе именно с точки зрения большущий геополитики возник у КНР в первое президентство Трампа, отмечает эксперт. Правда, он не принес никаких плодов: США выстроили жесткую блоковую дисциплину, и страны ЕС вслед за Вашингтоном начали воспринимать Китай не только как партнера, но и как соперника, и попытки развития европейско-китайских отношений воспринимались в штыки.
Сейчас же сложилась уникальная ситуация: Европа находится в смятении из-за действий США, а политика Вашингтона в отношении Китая не меняется к лучшему, а то и ужесточается. «Китай проводит эксперимент и пытается в очередной раз протянуть Европе руку дружбы и заинтересовать ее в партнерстве. Это не что-то, что там придумали пару недель или пару месяцев назад, это реализация давней политики. Просто в этой резко изменившейся ситуации шансы на ее успех стали выше», — резюмировал Ломанов.