«Клянусь, когда увидел разбитое лицо соперника, заплакал». Интервью с Даней Милохиным, который покоряет бокс

Нокаутирует соперников и хочет драться с профи.

Я работаю в спортивной журналистике больше 10 лет и никогда не думал, что дважды поговорю с Даней Милохиным. И оба раза – про бокс.

Когда в 2023 году он неожиданно заявил, что дебютирует на ринге, а в дальнейшем готов подраться с кем-либо из команды Хабиба Нурмагомедова, многие улыбнулись и подумали про очередную попытку хайпа. Я, честно говоря, тоже. 

Но, кажется, ошиблись все. История Милохина выглядит вполне серьезной – у него уже две победы нокаутом в двух боях, а то, с каким настроем он об этом рассказывает, убеждает в живучести идеи.

Конечно, соперники Милохина – такие же блогеры, но сам он уже два года пашет в зале, спаррингует с профи и не сбегает, несмотря на травмы. И не боится громко об этом заявлять, даже если в итоге ничего не получится.

Милохин бьет блогеров, но мечтает о MGM Grand и соперниках уровня Джервонты Дэвиса

– Как тебе вообще ищут соперников? Насколько это сложно? 

– Пока мы настроены только на блогеров или медийных парней [в феврале-2024 в Дубае Милохин за полторы минуты нокаутировал Аджмала Хана, а в марте-2025 в Кишиневе победил Василе Жосана – тоже досрочно]. Еще остались ребята, которые считают, что у них есть шансы. Ха-ха, ужасно говорю, будто я супербоксер. Но наступит момент, когда блогеры не захотят со мной драться. Тогда в размен пойдут ребята из поп-ММА. Я готов. Но пока искать соперников несложно.

– Представляешь, что реально выйдешь против профи? 

– 100%. Мы готовимся к профессиональным ребятам. В мечтах – профессиональная карьера. Конечно, не такая большая, как у профи, но тоже хочется выступать в MGM Grand [арена в Лас-Вегасе, где, например проходил бой Флойд Мейвезер – Мэнни Пакьяо].

Смешно звучит, но, бро, нет ничего невозможного. Я это докажу – и люди такие: «Да ну на фиг». Конечно, скажут, что он богатый, ему помогли, но на самом деле все в голове. Мы делаем это не ради блогеров. Нужна мировая популярность.

– Что видишь пиковой точкой?

– Подраться с кем-то вроде Джервонты Дэвиса или Райана Гарсии. Такие ребята меня вдохновляют. Выйдя против них, я пойму, что на месте – дело идет. И не остановлюсь, если проиграю.

– Ты говорил, что после бокса хочешь зайти в ММА. Как с этим дела?

– Про MMA забудем. Я начал заниматься смешанными единоборствами в дубайском клубе и там встретил своего тренера [Зорик Степанян]. Он мне сказал: «Давай потренируем руки – именно бокс». Попробовал и понял, что все остальное мне вообще неинтересно. Бокс – это стиль.

Плюс останусь с более чистым лицом, потому что хочу не только заниматься боксом, но и сниматься в фильмах, попадать на обложки. Мое личико мне пригодится. Те же локти в лицо – небезопасно. 

Милохин плакал, когда увидел разбитое лицо соперника. И считает, что выиграл в дебюте, потому что испугался

– Давай вспомним твой дебют – против Аджмала Хана. Что происходило у тебя внутри?

– Никогда и нигде не испытывал таких эмоций. Вот сейчас вспомнил, что мне это предстоит испытать еще не раз – и так волнительно. В чем суть: ты стоишь, называют твое имя, толпа ликует. Но я уже выступал на сцене, привык. И когда меня принимает толпа, то могу расслабиться, чувствую себя комфортнее. 

Когда оказываешься на ринге, а в углу появляется твой соперник, вас спрашивают «Вы готовы?» и звучит гонг… Бро, это самое волнительное. Не знаешь, как сделать первый шаг, ты или он ударит первым. Потом что-то само собой происходит, становится легче, разбираешься с управлением.

– Как провел день перед боем?

– Со сном и едой все в порядке. Но эти дни перед боем – самые длинные. Нет настолько длинного дня, как перед боем. Самое страшное – когда я приехал на арену, а мне сказали, что я выступаю через 12 пар. И ты сидишь в раздевалке и ждешь, пока это закончится.

Не очень комфортно, потому что вокруг много иностранцев, а арена маленькая. Выходил на суете. Сейчас подерусь в Казахстане [6 июня Милохин должен был провести бой против блогера Аргена Керимова, у которого больше 20 млн подписчиков в тиктоке, но тот снялся – новым соперником стал боец поп-MMA Байрам Кахруманов], там арена больше, но все меня знают, даже если не болеют. Это приятнее и я больше заряжен. 

Первый бой закончился за полторы минуты, потому что я испугался. Соперник налетел, я испугался и просто его забил – не боксировал, а просто дрался. Многие говорили, что бой куплен, но нет – все по-настоящему.

– Ты и второй бой выиграл нокаутом. Что ощущаешь, когда вырубаешь людей, даже с поправкой, что это спорт?

– Конечно, я еще не вырубал людей так, чтобы они падали и засыпали. Думаю, это чуть другие эмоции. Когда я чувствую, что сильнее человека в ринге, у меня прилив энергии, готов его разорвать. 

А после боя… Когда я победил в Молдавии, лежал с девушкой в гостинице и увидел фотографию разбитого лица соперника – клянусь, заплакал. Мне стало жалко парня, что я так агрессивно его забил. Грустновато.

– То есть тебе страшно бить людей?

– А я же никогда не дрался на улице. У меня вызывало дрожь кому-то причинить вред или поссориться. Один раз ударил друга и столько перед ним извинялся. Я неконфликтный, но это спорт, тут все по-другому: выхожу бить соперника, он выходит бить меня, не имею права распускать слюни. Я должен забить противника, чтобы у него не было шансов.

Милохин начал в боксе, когда у него не было денег. Кормила мама тренера – и кормит до сих пор

– Сколько ты заработал с боев? 

– Не столько, сколько хочу. Но не зациклен на деньгах, в этом деле они для меня не самое главное. Хочется набрать популярность в боксе, показать людям, что я могу.

Я же сейчас даже не трачу деньги на еду. Есть мама Зорика, каждый день после тренировки ем у нее. И так уже год – да, мой рацион строит мама тренера.

– Как так вышло? 

– Когда мы познакомились с Зориком, у меня не было денег, контракты отменили, потому что только-только поссорился с Россией. И он сказал: «Буду тебя тренировать бесплатно». А еще я в одних и тех же футболках ходил. Он это заметил и сказал: «Дань, вот адрес, заезжай, там моя мама, она тебе приготовила поесть – забери и поешь». Подумал: «Что-то не так». Сначала было неловко, но потом привык: иногда называю ее мамой, а сейчас даже ем у них дома.

– Стоп. А как ты жил в Дубае без денег? 

– Конечно, первое время у меня были деньги. Жил на то, что осталось с Москвы. Но потом деньги закончились. Жил и ел у друзей: сначала – у Никиты Ефремова, потом – у Алишера [Моргенштерна*], потом – снова у Ефремова, потом – у его друга Камала. Что еще нужно? Еда и крыша над головой – больше ничего. Ну и понемногу приходили деньги, которые еще оставались в России.

– Сколько тратишь на подготовку?

– Тренер со мной работает бесплатно. Мы нашли людей, которые поверили в это дело – они тоже помогают бесплатно. Свели траты к минимуму.

– Сейчас у тебя специальное питание?

– Сейчас – да, чтобы подсбросить вес. А так, это просто здоровая разнообразная еда. Сейчас я вешу 69 кг, а нужно 66,7. Для этого надо есть меньше, но чаще. Меньше жареного, сладкого, больше вареного. Мама Зорика все знает – она же жена боксера и мама боксера-тренера.

Сегодня [интервью прошло 15 мая] вот совсем не ел сладкого, немного кружится голова. А в целом ем на 70%, то есть наедаюсь не до конца. Чувствую небольшую сытость – останавливаюсь. Хотя обычно объедаюсь так, что не могу встать из-за стола.

– Ты тоже проходишь весогонку?

– Да, но не такую, чтобы сбрасывать по 7-8 кг. Хочу дойти до 68 кг, а остальное – уже в Казахстане. Будет интересный экспириенс.

Милохин тренируется жестко: выходит с ринга с фингалами, а после работы в Таиланде не мог закрыть челюсть

– Полтора года назад ты говорил, что у тебя «сжимается очко до невозможного размера», когда ты приезжаешь на спарринги. Как сейчас? 

– Ничего не поменялось. Спарринги с ребятами, против которых я уже выходил, стрессовые. Каждый раз переживаю, каждый раз хорошенько получаю. Пока такой период, когда я больше получаю, чем отдаю.

У нас в зале есть еще один тренер – Леха [Алексей Козлов]. Он открыл мне мир жестких спаррингов. Помню, как чуть ли не плакал, когда уходил с ринга. Проходят четыре-пять раундов, меня бьют, весь на эмоциях, Зорик видит, что я в плохой ситуации – говорит: «Выходи с ринга». Отвечаю: «Не-не, еще чуть-чуть». В итоге вышел и еле сдержался, но, конечно, не заплакал. Было неприятно, что получил таких люлей.

– Это там тебе поставили фингал под глаз?

– Да, это тот самый спарринг с Лехой. Завтра меня ждет спарринг с бывшим соперником Василия Ломаченко [речь про Джемейна Ортиса, которого Ломаченко победил в 2022 году единогласным решением судей]. Сейчас Зорик меня психологически к нему настраивает: «Готовься, тебя хорошо побьют».

– Как много тренируешься? 

– Каждый день по два раза – это наш стандартный режим. В 11:00 – первая тренировка. Приезжаю за полчаса до начала, чтобы размяться. А вечером в 20:00 – вторая. Правда, в субботу проводим одну тренировку и вечером ходим в баню, в воскресенье – отдыхаю. 

В апреле прошел кэмп в Казахстане – 21 день. Три дня работаешь, один – отдыхаешь. Тренировались по три раза в день. Я ненавидел Зорика. Мы уехали в горы, там вообще не видел людей – только тренера и лошадей.

– Ты же не профи, чтобы так тренироваться. Как организм выдерживает?

– Нервничаю, хожу весь раздраженный. Хорошо, что тренер меня понимает – он проходил то же самое и, думаю, даже жестче. Бывало, что агрессировал на него, без настроения приходил домой. Сначала хорошо засыпал, а потом было тяжеловато – организм не понимал, что происходит.

Хотя, когда вышел из тиктока [Милохин чуть не потерял аккаунт из-за проблем с номером телефона], был психологический срыв, а тут – нет. Просто это моя цель. Понимаю, что нет смысла ныть. Конечно, в моменте ругаюсь с тренером: «Это очень много». Он говорит: «Понимаю, но нужно делать». Я злюсь, краснею, но делаю.

– Что больше всего бесит в тренировках? 

– Люблю бег: 12 км в гору [имеет в виду кэмп в Казахстане], в наушниках, никто не мешает. То, что это происходит каждый день, – ничего страшного. Наверное, не всегда нравятся отработки, когда наносишь один и тот же удар весь раунд. Тренер прямо висит надо мной эмоционально: «Кулачок подверни». Это больше всего грузит, особенно когда я уставший.

Поблажки идут уже перед боем. Например, сейчас тренируемся 3-1, а потом – 2-1: три дня работаем, один – отдыхаем, два дня работаем, один – отдыхаем. Но так же по два раза в день. Сейчас меня не загружают железом, больше работы на ускорение, что прибавляет сил.

– А как с железом?

– Не нравится круговая работа. Например, есть 12 станций. Первая – кидать гриф от груди. Вторая – прыжки на возвышенность. Третья – отжимания с мячом. В Казахстане у нас вообще было 16 станций, на каждую – по три минуты. Это ужасно, прямо раздражает.

Еще были стометровки. Нужно было забежать на очень крутую гору – 60-70°. Ускоряться по 12 раз в утяжелителях по 2 кг. Ненавидел Зорика.

– Тот фингал под глазом – самое серьезное, что было на тренировках? 

– После первого боя мы поехали в Таиланд на сбор, где начались спарринги. Тайцы не умеют защищаться, принимают удары в голову и как железные типы меня бьют. Там я испытал первый мандраж перед спаррингами. У меня болела челюсть, поэтому не мог ее закрыть. Плохо ел, почти не говорил. 

Милохин готов отдать боксу 7-8 лет – в нем он становится мужиком

– Наше прошлое интервью сильно заминусовали. Как много хейта по этой теме ты словил за все это время? 

– Хейтеры присутствуют всю жизнь, это никогда меня не парило. Но пишут много, хоть это и необоснованно. «Ну ты по лапам только и умеешь бить», «В спаррингах будешь ловить кулаки лицом?» Или вообще: «Это не он, а монтаж». Но я много спаррингую, езжу в разные залы, нервничаю. А хейтерам не отвечаю – это бессмысленно.

– Тебя это задевает?

– Нет. У меня есть цель и люди, которые помогут до нее дойти. Все замечательно, я захожу в прайм. Ничто не может меня обидеть.

– Со стороны казалось, что ты просто залетел в бокс за хайпом, но занимаешься уже несколько лет. Чувствуешь, что тебе это может надоесть?

– Конечно. Нет ничего бесконечного. Но я готов отдать этому 7-8 лет. Может, даже больше, если понадобится. Я не пью и не курю уже полтора года, мой разум чистый, я свободен, никто меня не тревожит. Что мне может надоесть? Дело идет в гору.

– Близкие не отговаривают? 

– Не. Наоборот: «Бро, как ты это делаешь? Мы так не сможем никогда». Они все меня поддерживают. Нет ни одного, кто бы сказал: «Дань, ты дурак?» Хотя, думаю, они больше волнуются, чем я. Из-за того, что все в моих руках и они не контролируют ситуацию, переживают сильнее. Вот сейчас рядом сидит мой друг и говорит, что весь трясется, а я выхожу и по мне не скажешь, что я взволнован.

– Что тебе дал бокс?

– Замечаю, что взрослею. У меня появилась дисциплина. Если есть дело, я не скажу: «Ой, оставлю на завтра». Могу сделать его сейчас, что не составит никакого труда. Самое сложное – тренировка, а все остальное – мелочь. До этого я даже дома не мог убраться. В комнате грязь, а я думаю: «Все завтра».

Ну и мне нравится, как я начинаю выглядеть. Спорт делает меня мужественнее. Становлюсь мужиком. 

– Главная мысль, которую ты вынес за эти несколько лет в боксе?

– Блин, когда я тренировался, много раз об этом думал: «О, скажу это, если меня спросят». Но забыл, ха-ха. На самом деле все банально, нет ничего такого, на что люди скажут «вау», вдохновятся и пойдут делать. Главное – не сидеть, а действовать. Нужно мечтать. И не просто мечтать, а идти к цели. Все точно получится.

* Моргенштерн признан в России иностранным агентом

«На каждом спарринге очко сжимается до невозможного размера». Поговорили с Даней Милохиным – он теперь боец

Фото: инстаграм Дани Милохина