от Демарии и Сивори до Дзанетти и Лаутаро

В субботу, 31 мая, «ПСЖ» и «Интер» сыграют главный матч европейского сезона – финал Лиги чемпионов. И мы это обязательно увидим в Okko.

Весной 2018-го «Интер» открыл вторую и третью академии в Аргентине. На церемонию прислали Дзанетти:

«Горжусь, что мы первый европейский клуб в Аргентине и расширяемся сразу двумя школами. В Буэнос-Айресе у нас уже 130 детей, записавшихся еще до открытия. В Сантьяго-дель-Эстеро вскоре откроется регистрация. В академии в Кордове занимаются 300 ребят. Замечательно, что это происходит в моей стране. «Интер» и Аргентина всегда были крепко связаны».

Хавьер сейчас вице-президент клуба. Капитан Лаутаро – тоже аргентинец. Но они лишь верхушка, видимая часть корней, пущенных миланцами за океаном. У команды 5 миллионов поклонников в Аргентине. Даже если учесть, что для большинства «Интер» только вторая любовь, это много. Каждый девятый житель страны притапливает за сине-черных. Тифози больше, чем дома: по данным StageUp и Ipsos, клуб поддерживает 4 миллиона итальянцев.

Между «Интером» и Аргентиной – особенная связь.

Первые волны итальянских мигрантов были с Севера – в том числе из Милана

Экономист Марчелло Де Чекко писал: «Итальянцы – нация мигрантов. Мы расселились по всем четырем сторонам света. Но только в двух странах составили большинство: в Италии и Аргентине».

Его слова – не фигура речи. У половины (от 20 до 25 миллионов по разным подсчетам) аргентинцев итальянское происхождение. Значительная часть связана с Миланом. Первые волны мигрантов накатывали с Севера, а не Юга; примерно каждый четвертый был из миланского региона. Только в 1899-м в Аргентину перебрались 12 тысяч ломбардцев. За годы их набралось далеко за 100 тысяч.

Они покупали землю, заводили семьи, ассимилировались. Но итальянец – всегда итальянец. Каждый родившийся аргентинец в их семьях был заодно и ломбардцем. Он приобретал память об исторической родине, связи с далекими родственниками и спортивные привязанности – все, что на Апеннинах передают по наследству.

В миланской среде «Интернационале» был популярнее прочих. Некоторые застали его рождение дома. Другие уехали раньше, но симпатизировали команде, в которой видели футбольный эквивалент пристанища для всех пилигримов.

Клуб идейно соответствовал настроению диаспоры. С ним несложно было отождествить себя. Его полюбили даже те, кто узнал о нем из газет.

Те, кто умело попадал по мячу, стремились в «Интер» и в конце концов сделали его великим.

Первым был инсайд, который дважды подряд попал в финал ЧМ – с Италией и Аргентиной

В 1930-х пароходы, донизу набитые детьми эмигрантов, вернувшимися ради заработка, были обычным делом. На одном таком приплыл Мумо Орси – родоначальник великой династии аргентинских левшей. По нему сходили с ума. Его обсуждали в каждой траттории.

На другом прибыл Аттилио Демария. О нем говорили поменьше.

Между тем Аттилио только что дошел до финала первого чемпионата мира. Он был маленьким, коренастым, с изумительно кривыми ногами, которыми распоряжался с точностью, недоступной многим прямым. Дриблинг его не манил. Демария играл по левую руку от центрфорварда, инсайдом, сосредоточенном на последнем решительном пасе – коротком и длинном. Это выделяло его среди современников.

Больше паса он ценил только карты и казино и, надо думать, не терял времени зря на пароходе – тем более в Италии запретили игорный бизнес.

За ним приплыл младший брат Феликс. Пресса окрестила их Демарией Первым и Демарией Вторым. Но имена были только видимостью монархической власти. Городом правил Меацца. Его дриблинг, талант и скорость сокрушали всех. Одноклубники довольствовались тенью, отброшенной великой фигурой. Аттилио был в ней самым заметным. Лучшим из тех, кто придерживал полы королевской мантии.

Демария прислуживал голевыми – одной за другой, если верить свидетелям. С возрастом опустился в центр и стал полноправным разыгрывающим, подав пример будущим аргентинским творцам. Но даже из полузащиты забивал больше, чем от него ждали. Он до сих пор один из лучших бомбардиров в клубной истории.

Смотрите финал Лиги чемпионов «ПСЖ» – «Интер» эксклюзивно в Okko

Следующий ориундо разрывался между футбольным величием и богемными развлечениями

Помните запретный фильм, который так привлекал и в конце концов напугал Кевина Макаллистера в «Один дома»?

Он называется «Ангелы с грязными душами». В небольшой сцене, которую видел Кевин, гангстер нетерпеливо оборвал счет («Один, два, десять!») и расстрелял врага из автомата.

На самом деле такого фильма никогда не было. Это пародия на культовый шедевр 1930-х. Он назывался «Ангелы с грязными лицами».

В 1957-м аргентинская сборная разнесла соперников на Копа Америка. Дерзкое юное трио, которое насмехалось над авторитетами и снесло все обороны на пути, прозвали в честь фильма – ангелами с грязными лицами.

Двоим прочили грандиозное будущее. Главным был Омар Сивори, первый ювентино с «Золотым мячом». Другим – суперфорвард Антонио Анджелилло. Его называли новым Ди Стефано. Сам он характеризовал себя «девяткой, которая никогда не стоит на месте».

Он был тем гангстером из пародии, который недолго ждет, прежде чем расстрелять соперника.

После турнира за ним пришел «Интер». Анджелилло согласился и репатриировался ради бессмертной славы. Но первый же сезон приземлил парня. Милан закружил неоновыми ночами, разочаровал снежными днями, и новичок провалил дебют – то есть стал всего лишь седьмым бомбардиром чемпионата.

Анджелилло оказался в ловушке. Италия уже охладела к нему. Родина не принимала. Ради «Интера» он дезертировал из армии и теперь не мог вернуться домой. Его даже не взяли на чемпионат мира. Когда аргентинцы вылетели, тренера спросили почему, и он объяснил: «Потому что лучший нападающий мира теперь в Милане». А ему и там больше не радовались.

Пришлось взяться за ум; Анджелилло, взявшийся за ум, был страшной силой. Он начал бить очередями. Гол, третий, десятый. В Серии А, еврокубках, везде. 38 в 38 матчах второго сезона. Антонио повторил рекорд Пеппина Меаццы.

Следующие годы вышли похуже. Анджелилло пропал в богемной жизни. На одном вечере он познакомился с балериной Аттилией Тирони, утонул в ее глазах и окончательно убрал футбол на задний план.

Новый тренер Эррера обвинил его в сладкой жизни – по слухам, чтобы добыть место для своего фаворита из «Барсы». Моратти поколебался, но все же продал звезду.

Аргентинец сделал «Интер» великим

Отцу Эленио Эрреры, севильскому плотнику, не понравился Буэнос-Айрес. Работы недоставало. В 1920-м он собрался и вновь переплыл океан. Семья осела в Марокко.

Эленио было десять. Он полюбился французским солдатам, расквартированным в захваченной Касабланке, и проводил с ними почти все время. Бокс был любимой армейской забавой. Научили и парня; он выказал немалый талант и всю юность провел в успешных подпольных боях.

Так он выучил два урока.

Первый: важнее всего – не пропустить.

Второй: самый страшный удар – встречный.

Эррера не принадлежал аргентинской культуре – скорее был человеком мира. Но раз оказавшись в Милане, уже успешным 50-летним тренером, приобрел итальянское гражданство самым убедительным и быстрым способом – перенял катеначчо.

«Создавайте пустые пространства! Футбол как жизнь, как живопись или музыка, пустые пространства и тишина в нем так же важны, как заполненные», – учил Эррера, а «Интер» слушал. Они выстраивались в 1-4-3-2. Четверка персональщиков загоняла соперника в ловушку, как зверя в клетку, а чистильщик закрывал ее. После отбора наносился ответный удар. Два-три быстрых паса, ни тени промедления и рефлексии – команда вся превращалась в копье: стремительное, острое, безжалостное в своей неодушевленности.

За восемь лет «Интер» выиграл три скудетто, два Кубка чемпионов и два Межконтинентальных кубка. Эррера бахвалился: «Моя команда побеждала еще до выхода из автобуса». Почти как Моуринью, только совсем по-другому.

Итальянец Меацца сделал «Интер» региональным грандом. Аргентинец Эррера – великим клубом.

Рекордсмен клуба по количеству матчей – тоже аргентинец

Летом 1995-го в «Интер» прилетели два новых латиноамериканца. Одним был Себастьян Рамберт, 21-летний феномен, который только что выиграл все на родном континенте. Его включили в символическую сборную Южной Америки. Он выглядел форвардом, который затмит Батистуту.

С другим случился конфуз: журналисты не узнали его на презентации. То был абсолютно проходной крайний защитник с итальянской фамилией – Хавьер Дзанетти.

Только Беппе Бергоми, живая легенда, почему-то сиял: «На первой тренировке отрабатывали владение. Этот парень ни разу не потерял мяч; он всегда был приклеен к ноге. В тот час я подумал, что он войдет в историю «Интера».

Хавьер сразу обнаружил две слабости. Во-первых, закатывал истерику, если кто-то касался его волос. Во-вторых, жил тренировками. Он пришел в зал даже в день свадьбы – невесте пришлось подождать, пока жених закончит с обязательной сессией.

Других недостатков у него не нашлось. «Дзанетти был сильнейшим оппонентом в моей карьере, – говорил Гиггз. – Мы столкнулись в 99-м, в четвертьфинале ЛЧ. Он был правым защитником, я – левым вингером. Его способности ошеломили меня: Хавьер был быстрым, мощным, умным и опытным. Впоследствии я дважды встречался с ним. Не было никого лучше».

Дзанетти провел в «Интере» 19 лет и 858 матчей. Пережил смутные времена со звездными неудачниками. Застал Роналдо и Баджо. Нахватал титулов после Кальчополи. Остался памятником былого блеска, когда команда упала в середняки.

Менялись тренеры, игроки, окружение. Неизменным оставалось одно: каждый полагался на защитника справа. Хавьер Дзанетти ни разу не подвел «Интер». Даже на 37-м году, в 2010-м, он оставался основным игроком сильнейшей команды мира. После матча он мог отбегать еще один.

«В его паспорте наверняка ошибка. Ему максимум 25-26 лет», – восхищался Моур.

Требл стал венцом взаимной привязанности. Рядом с Хавьером в финале ЛЧ играли еще три аргентинца. Вальтер Самуэль держал оборону. Камбьяссо управлял владением. Диего Милито – побеждал.

В «Интере» всего два номера выведены из обращения: тройка Факкетти, местного парня, и четверка аргентинца Дзанетти.

Аргентинцы – бомбардиры, легенды, опора «Интера» в сложные времена

Герои выше были не единственными выдающимися аргентинцами в клубе. Рамон Диас приблизил скудетто в конце 1980-х. Симеоне недолго тащил гламурный «Интер» конца 90-х, в котором бегали только он и Дзанетти. Гениальный Верон блеснул остатками класса после побывки в Манчестере. Икарди и Паласио освещали темные 2010-е. Креспо и Крус копили голы в нулевые.

Аргентина стала для «Интера» спасением и универсальной формулой: что-то не получается, не дается – отправляйся за океан и раскопай очередного недооцененного юнца, который мечтает о сине-черном в полоску.

Только «Дженоа» зациклена на аргентинском рынке еще больше «Интера». Но это объяснимо: генуэзские мигранты образовали целые районы в Латинской Америке.

Никто не сделал для «Интера» больше, чем итальянцы и аргентинцы. Дзанетти и Камбьяссо входят десятку рекордсменов по количеству матчей. В десятке бомбардиров – тоже двое: Икарди на восьмом и Лаутаро на пятом.

Рейтинг самых забивных легионеров – почти сплошь из аргентинцев.

Аргентина полюбила «Интер» задолго до их подвигов. Но эти подвиги создали замкнутый круг, который нельзя разорвать. Дети мечтают о клубе, в котором играют кумиры. А кумиры, постарев, подталкивают их к прежней команде. Так в Милан прибыл Лаутаро. Диего Милито, закончив и вернувшись на родину, стал спортивным директором «Расинга» и направил лучшего форварда к старым друзьям.

Но для «Интера» страна – не просто рынок. В 2005 клуб и Дзанетти основали кампус в нищем районе на окраине Буэнос-Айреса. Тогда там только стреляли, кололись и нюхали; даже жилье разрушалось. Миланцы создали убежище с постоянным питанием, безопасными стенами, спортивными инструкторами и образованными учителями. У детей появился выбор между преступностью и учебой.

Этой любви – век, и эта любовь вечна.

Смотрите финал Лиги чемпионов «ПСЖ» – «Интер» эксклюзивно в Okko

Реклама, 18+, ООО «Окко», Erid: 2SDnjdVgGof

***

Телеграм-канал Андрея Клещенка

Фото: Gettyimages/Jasper Juinen / Staff, Marco Luzzani / Stringer, Stu Forster / Staff, Claudio Villa/ Grazia Neri / Stringer; imago sportfotodienst/Global Look Press; en.wikipedia.org