«Нижнее белье принимали за вечерние туалеты». Как пережили войну советские модницы и что привозили им с фронта их мужчины?

Жестокая и страшная Великая Отечественная война не убила стремления к красоте. При всеобщем дефиците, нехватке всего и вся, женщины шли на любые ухищрения, чтобы быть привлекательными. На них свалилась куча забот и хлопот, но даже падая с ног от усталости они мечтали о времени, когда можно будет снова пойти в ателье и надеть новые туфли. Как советские модницы перешивали старые одеяла, пальто и армейские гимнастерки, почему солдаты хотели видеть женщин в вечерних платьях и какие вещи привозили они в подарок тем, кто ждал их дома, — в материале «Мосленты».

Завивка на гильзах

В магазинах было хоть шаром покати — чулки, швейные, трикотажные изделия и обувь выдавались по карточкам. Привычным облачением для представительниц прекрасного пола стали лыжные костюмы, телогрейки, шинели. Они топтали землю в сапогах, валенках и даже в ботинках от коньков со срезанными лезвиями. Поэт Арсений Тарковский вспоминал, как был удивлен, увидев в 1943 году в редакции одного из московских журналов женщину в подобной обуви.

О модных шляпках забыли. На голову женщины водружали фуражки, пилотки, заматывались платками. Те, кто были в армии, перешивали форму, чтобы обозначить талию и подчеркнуть линию фигуры. Подводили глаза химическим карандашом.

И никто уже не сооружал на голове замысловатые «башни» — некогда было, да и нечем. Волосы кое-как завивали.

Иные женщины наловчились это делать на гильзах от патронов.

В обиход вошли простые прически: косички, «баранки», «корзинки».

Макияж? Это слово пришлось оставить до лучших времен. Случалось, женщины, благодаря каким-то невероятным связям, доставали губную помаду. Это была фантастическая удача.

Старший радист-телеграфист 81-го отдельного полка связи штаба Калининского фронта Анна Николаевна Соврикова
Фото: Борис Вдовенко / РИА Новости

Небольшое отступление. Гитлер, который терпеть не мог косметику, больше всего ненавидел красную помаду. Во время Второй мировой она была самым ярким символом сопротивления нацизму.

В США многие известные фирмы выпускали ее для женщин- военнослужащих и раздавали бесплатно. В Великобритании помада входила в пайки для дам, служивших в армии.

Но то — в Великобритании, а у нас все было иначе.

Пальто из одеяла

Советские женщины научились быть бережливыми. Они поневоле становились портнихами, художниками и дизайнерами. Освоили науку мастерить одно платье из двух старых или создавать его из занавесок. Перешивали мужские кальсоны в нижнее белье. Наловчились делать пальто из шерстяных одеял, а воротнички — из рваных скатертей. На головы детям нахлобучивали буденовки и танкистские шлемы вместо шапок. А те донашивали одежду своих братишек и сестренок…

В помощь народным умелицам вышла брошюра «Использование поношенного платья для пошивки нового». В ней были советы по перелицовке и переделке женских и мужских пальто, платьев и блузок, детской и мужской одежды.

Во время войны продолжал выходить журнал «Модели сезона». На его страницах были слова из мирного времени: «Платье из шелка в горох, целое, клеш. Борта и низ отделаны бейкой шириной два-три сантиметра из гладкого шелка в тон набивки».

Послевоенный Ленинград. Женщины восстанавливают разрушенную крышу Гостиного Двора
Фото: Борис Лосин / РИА Новости

Туфли за целое состояние

Во время войны женщины выменивали не только продукты, но и вещи — кофты, юбки, пальто. В блокадном Ленинграде, где смерть ходила за людьми по пятам, за хорошие туфли давали шесть килограммов картошки! Это было целое состояние! Женщины верили, что снова придет пора, когда можно будет щегольнуть в модных «лодочках» по Невскому.

Мэган Виртанен в своей книге «Советская мода. 1917-1991» цитирует запись из дневника жительницы города на Неве, сделанную осенью 1941 года: «Зашли с мамой в Выборгский универмаг, там были купальные костюмы из черного сатина с голубой отделкой и кокетливыми резиночками. Купили себе по купальнику. Продавщица смотрела на нас как на чокнутых или знающих великую тайну конца войны. Нет, ничего мы не знаем. Просто хотим дожить до мирных дней».

Другая цитата свидетельницы того времени — из книги Марьяны Скуратовской «Как одевались твои прабабушка, бабушка и мама»: «8 февраля 1943 года. Последние три дня я провела, переделывая свое пальто. Отпорола воротник и сшила для дочки нашей соседки шапочку. Само пальто сильно укоротила, и теперь оно подойдет для второй дочки — конечно, свободное, но нужно же ей как-то доходить эту зиму, а старое совсем рассыпалось. Из остатков сшила теплую юбочку — девочки смогут носить ее по очереди. А мне это пальто все равно не нужно. Через неделю я ухожу на фронт».

Посылки с одеждой

Бойцы на передовой часто вспоминали своих любимых. Мечтали снова увидеть их, обнять.

История в тему. Участвуя в концертах фронтовых бригад, известная певица Клавдия Шульженко выходила к бойцам в гимнастерке. Ее встречали и провожали бурными аплодисментами. Однажды к ней подошел смущенный военный: «Извините, Клавдия Ивановна, но у нас к вам одна большая просьба. Хочется видеть вас в платье. Так мы вспоминали бы мирное время, наши семьи…»

Великая Отечественная вона 1941-1945 гг. Певица Клавдия Шульженко с джаз-ансамблем при ленинградском Доме Красной армии имени С. М. Кирова пела для бойцов Ленинградского фронта. Кадр из документального фильма «Концерт фронту». Центральная студия кинохроники. 1942 год
Кадр: РИА Новости

С тех пор Шульженко выступала в вечерних нарядах. Другие актрисы последовали ее примеру.

В 1943 году из США стали приходить посылки с одеждой — костюмами, платьями, шляпками, жакетами, обувью. Вещи были поношенные, но их с восторгом принимали в учебных заведениях, на заводах и фабриках, в больницах. Это было некое подобие секонд-хенда, которые появились в России спустя полвека.

В августе 1944 года произошло невиданное для военного времени событие: в Москве открылся Дом моделей одежды. У его истоков стояла знаменитый модельер Надежда Ламанова, работавшая в мастерских МХАТа.

Ей суждено было умереть в октябре 1941-го в осажденной Москве. Пожилая женщина опоздала на эвакуацию, и машины уехали без нее. Растерянная, она побрела во МХАТ. И увидела на его дверях замок.

Она побрела в Большой театр. По дороге ей стало плохо, Надежда Петровна присела на скамейку и через несколько минут скончалась от сердечного приступа…

Сплошная Чемодания

В победном 1945-м победители стали привозить трофейную одежду из европейских стран. Она была не такая, как в Мосторге — не простенькая и неуклюжая, а хорошо сшитая, стильная, с симпатичной расцветкой.

Помните, как у Высоцкого: «У тети Зины кофточка / С драконами да змеями — / То у Попова Вовчика / Отец пришел с трофеями. / Трофейная Япония, / Трофейная Германия… / Пришла страна Лимония, / Сплошная Чемодания!»

Кроме того, фронтовики привозили своим дамам, извините, трофейные бюстгальтеры. Они были очень сексуальными, хотя такого слова в лексиконе еще не было.

Фото: Kurt Hutton / Picture Post / Hulton Archive / Getty Images

Заграничные вещи вообще стали потрясением для советских граждан, поскольку ничего подобного они никогда не видели. Случались курьезы — нижнее белье (пеньюары, комбинации, ночные сорочки и нижние юбки) порой принимали за вечерние туалеты. Женщины с горделивым видом приходили в них в театр или являлись в гости. Впрочем, не всякий мог обнаружить такое несоответствие.

С утра до вечера не утихал торг на рынках, как, например, в Москве на Тишинке. Его описал в своем романе «Тишина» Юрий Бондарев: «Здесь торговали модными макинтошами, зажигалками иностранных марок, лавровым листом, кустарными на каучуковой подошве полуботинками, немецким средством для ращения волос, часами и поддельными бриллиантами, старыми мехами и фальшивыми справками и дипломами об окончании института любого профиля. Здесь торговали всем, чем можно было торговать, что можно было купить…»

Люди, пережившие огромную трагедию, потерявшие своих близких, мучительно приходили в себя. Они старались забыть тяготы войны и вспомнить мирное время с простыми бытовыми радостями.

Эти радости дарили вещи, извлеченные из кладовки или купленные на барахолке.

Окуджава пел: «Ах, война, что ж ты, подлая, сделала: / Вместо свадеб — разлуки и дым, / Наши девочки платьица белые / Раздарили сестренкам своим».

Нет, не все так поступили, Булат Шалвович. Иные дождались своих женихов, справили свадьбы. Играл баян, цвела черемуха. Начиналась новая, послевоенная жизнь.