«У меня были планы поплавать с китами на Маврикии». История москвича, который пережил инсульт

Илья Гайворонский — 34-летний продюсер, танцор и человек, который никогда не лежал в больнице. Все изменилось в декабре 2024 года, когда мужчина во время тренировки пережил инсульт. Эта болезнь еще в 2021 году стала третьей в мире по числу летальных исходов, а количество людей, столкнувшихся с инсультом, за 20 лет выросло на 70 процентов. Как Илья понял, что с ним случилось, как ему помогли выжить, зачем он начал вести дневник об инсульте в соцсети и от чего ему пришлось отказаться — об этом и многом другом он рассказал «Мосленте». Ниже — его монолог.

Про то, что было до

Я никогда особо не занимался своим здоровьем — не обращался регулярно к врачам, не проходил осмотры. Меня ничего не беспокоило. Даже если и было что-то, что могло бы насторожить, я не обращал внимания.

Когда ты находишься в московском ритме жизни, о таких вещах особо не задумываешься. Тут кольнуло, там — еще раз, где-то не выспался — все отбрасывается в сторону.

Мы иногда снимали военную технику на разных полигонах. Это около десяти часов на ногах каждый раз. Такие съемки всегда были очень утомительными. Это не могло не повлечь за собой последствий, но об этом как-то не думалось.

Про любовь к спорту

Я постоянно занимался спортом. Моя жизнь вообще была с ним неразрывна. По первому образованию я артист ансамбля народного танца. В спортивном или танцевальном зале — с шести лет.

Илья Гайворонский во время тренировки
Фото: @gayvoronsky

Я всегда занимался своим телом. Тренировался каждое утро. Это было железобетонное правило. Если в какой-то день не получалось сходить в спортзал, у меня было плохое настроение.

Про день, когда все случилось

Все случилось в понедельник, 9 декабря. Это было обычное рабочее утро. Мне максимально неохота было идти на тренировку, но я отвез ребенка в сад и где-то к десяти утра был в зале.

В тот день я провел 15 минут на эллипсе, поднял на грудь 60 килограммов, поработал с прессом и заканчивал тренировку планкой — три подхода по три минуты. На втором в области шеи что-то щелкнуло. Я достоял, а потом понял, что у меня кружится голова. Подумал: сахар упал. У спортсменов такое бывает. Решил пойти в тренерскую и попросить чего-нибудь сладкого. Но голова кружилась все сильнее.

Я понял, что идти не могу. Около ресепшена сполз по стене и замахал руками — звал тренера. В этот момент я почувствовал покалывание в правой щеке. Тогда и осознал, что это точно не сахар.

Попытался кого-то позвать голосом, но с ним что-то случилось. Так говорят при сильной простуде или ангине. Я не мог крикнуть. А еще правая рука, хотя я мог сгибать и разгибать ее, будто потеряла ориентацию в пространстве и перестала слушаться.

Илья Гайворонский после инсульта в больнице
Кадр: @gayvoronsky

Я не знал, что со мной, но в какой-то момент пришла идея, что это может быть инсульт.

Про скорую через час и благодарность врачам

Я постоянно находился в сознании, смог отправить сообщение жене. Мы вызывали скорую. Из зала звонили каждые десять минут, но приехала она только через час.

Еще со школьных уроков ОБЖ я помнил, что при инсульте есть окно времени. Нужно срочно везти человека в больницу, чтобы успеть попасть в этот интервал. Тогда велики шансы, что все обойдется.

Когда приехали врачи, рядом уже была моя жена. Меня быстро осмотрели, сделали укол от давления, после чего отправили в Химкинскую областную больницу. Там положили под капельницу и провели терапию. Мне спасли жизнь. Огромное врачам за это спасибо.

Потом меня перевели в другую больницу, где я пробыл еще две недели. А на реабилитацию уже после новогодних праздников отправился в Федеральный Центр мозга. В скором времени я вернусь туда снова для дальнейшего восстановления.

Про дневник, жену и друзей

Когда меня уже разрешили навещать, рядом была жена, постоянно приезжал кто-то из друзей. Я им очень благодарен, тем более они понимали больше, чем я сам.

Фото: Дмитрий Лебедев / Коммерсантъ

До конца осознать, что такое инсульт и что я столкнулся именно с ним, получилось только дома, когда я смог полноценно воспользоваться интернетом.

Но телефон у меня постоянно был с собой, так что еще раньше я начал вести дневник в одной из соцсетей. Он был нужен мне, чтобы отвлечься от своего состояния в моменты, когда я оставался в одиночестве.

В общем, у меня не было возможности порефлексировать на тему, углубиться в размышления, как жить дальше и насколько другой будет эта моя новая жизнь. Думаю, это помогло мне избежать депрессии, апатии и других характерных вещей, с которыми люди часто сталкиваются после инсульта.

Про то, чего лучше было не знать

Важно, что, оказавшись тем самым пациентом, который лежит в больнице после инсульта, ты воспринимаешь происходящее совершенно особым образом. И хотя рядом с тобой постоянно находятся люди — врачи, жена, близкие, друзья — понимаешь, что с проблемой ты все равно в определенной степени один на один.

Конечно, в первую очередь, мне помогали врачи, но не менее важным был и мой настрой на лучшее. Я постоянно старался думать о хорошем. Но люди вокруг знали то, чего тогда не знал я. Они понимали, что инсульт — одна из главных инвалидизирующих болезней в мире. Каждый четвертый человек, переживший инсульт, становится инвалидом.

Вот этого я не знал, и сейчас думаю, что это к лучшему.

Про возможные причины

Инсульт у каждого свой. Причины у него тоже могут быть очень разными. К примеру, считается, что ишемический инсульт, который пережил я, может быть вызван диссекцией или расслоением сосудов, а это, в свою очередь, может быть следствием ранней травмы, о которой вы можете даже не помнить, потому что она произошла в детстве, или какого-то слишком резкого движения.

Илья Гайворонский на прогулке
Кадр: @gayvoronsky

Я продолжаю постоянно контактировать с врачами. Они изучают в том числе генетические предпосылки инсульта. Генетика тут тоже могла сыграть свою роль, как и особенности строения организма. У меня, например, правая артерия в два раза меньше левой.

Про важность внимания к себе

Поскольку никто из нас от инсульта не застрахован, профилактика — это самое важное. Надо следить за своим здоровьем постоянно, проходить обследования, диспансеризацию.

Находясь уже по ту сторону инсульта, я понимаю, что можно было предостеречься, обратить внимание на некоторые процессы и понять: они могут привести к серьезным проблемам.

Так, я очень люблю бегать. Для меня это состояние некоей динамической медитации. Я бегал и 5, и 10, и 25 километров. Но в эти моменты у меня всегда появлялись темные круги под глазами. Это говорит о том, что кровообращение нарушалось. Возможно, если бы я сразу обратился к специалистам, начал рыть в эту сторону, разбираться, можно было бы обнаружить проблему и избежать инсульта. Но это — гипотеза.

Про то, что осталось в прошлом

Точно в прошлом для меня остались киты. Я — фридайвер-любитель (человек, погружающийся в воду на задержке дыхания — прим. «Мосленты»). И погружения были моей любимой историей. Но они приводят к увеличению давления, а это для меня теперь — потенциальный риск, по крайней мере на ближайший год или два. А у меня был план — отправиться 4 марта на Маврикий и там поплавать снова с китами…

На какое-то время придется отложить и плавание, и бег, и спортзал в части, которая касается тяжелого железа. При жиме лежа, например, давление в моменте может подниматься до 200. Это ни для кого не секрет, но обычно об этом не говорят.

Илья Гайворонский
Фото: @gayvoronsky

При этом между спортсменами-любителями и профессионалами есть одна существенная разница. Профессионалы обязательно раз в полгода проходят диспансеризацию и постоянно наблюдают за своим давлением.

Если говорить о работе, то пока я на вынужденном отдыхе. Мое состояние еще неустойчивое, а очень не хочется показаться нестабильным в коллективе. Это может быть проблемой для команды. Зачем это нужно?

Про второй шанс

Если я уже не смогу поднимать большой вес или бегать 42 километра, бог бы с ним. На этом свет клином не сошелся.

Для меня важнее всего, что у меня есть семья, — я могу обнимать сына, разговаривать с мамой. Моя жена улыбается мне, обсуждает со мной какие-то темы, дает, грубо говоря, задания. Вот в этом — счастье.

Да, к сожалению, у меня будут не такие твердые мышцы, но мне дали второй шанс на жизнь. Им теперь просто нужно правильно воспользоваться.

Я очень люблю московский ритм жизни и ни за что не променял бы его ни на что другое, но тут волей-неволей приходят мысли. В этом ритме мы постоянно гонимся за чем-то своим. И вот в какой-то момент меня могло не стать — сразу или через месяц, потому что где-то в 30 процентах случаев в первые 35 дней после первого инсульта он может произойти повторно. В этом случае выжить почти невозможно. И что тогда? Что от меня останется, кроме какого-то количества недвижимости? Болячка достаточно ярко подсветила это вопрос: какую пользу я приношу для людей? Что оставлю после себя и зачем было это существование в течение, в моем случае, 34 лет?

Грустно, если понимаешь, что жил, просто выполняя какую-то функцию жизнедеятельности, и все. Я точно так не хочу.