Память священна

Герои войны. Труженики тыла. Узники концлагерей. Жители блокадного Ленинграда. Многие из них запомнили страшный день нападения фашистской Германии 22 июня 1941 года. Помнят и слёзы радости при объявлении безоговорочной капитуляции вражеских сил 9 мая 1945 года. В День памяти и скорби делимся историями и мыслями ветеранов Великой Отечественной войны.

Алексей Васильев о потрясениях и обороне Волхова

Всё дальше в историю уходят военные годы, но память о подвиге советской армии и героическом мужестве народа по-прежнему живёт. Она — в рассказах дедушек и бабушек, в строчках стихов и песен, в письмах и фотографиях. В коллекции ветерана войны Алексея Васильева немало ценных фотоснимков. Здесь строительство Волховской ГЭС, первые улицы, первые дома рабочего посёлка. В воспоминаниях Алексея Васильевича страшная новость о начале войны отпечаталась чувством всеобщего потрясения.

— Я помню шоковое состояние взрослых. Как же так? Германия, с которой пакт дружбы подписан, с которой вместе ругаем французских капиталистов, — и вдруг на нас напала? Это было что-то невероятное. Ну а нам, 16-летним, тогда казалось, что это война на месяц или два, — рассказывает ветеран.

За годы войны Алексей Васильевич служил в полевом передвижном госпитале, работал на Дороге жизни, позже трудился вместе со своим отцом на ГЭС, которая под немецкими бомбёжками подавала электроэнергию в осаждённый Ленинград.

— Волхов был очень здорово защищён зенитными орудиями крупного калибра. Мосты, железнодорожный узел, ГЭС — немцев не подпускали к нашим объектам, и с больших расстояний они не могли попасть, но бомбили непрерывно. Неожиданно, по указанию Федюнинского, вся зенитная артиллерия с утра начала обстрел по наземным целям по линии, которую заняли немцы. Нам казалось, часа два стреляли, эти удары артиллерии такими мощными были. Немцы бежали до станции Зеленец. И вдруг мы видим: поднимаются с Плехановского аэродрома самолёты, старые такие истребители, и в этот же район давай колесить с пулемётами, с бомбами. В общем, немцы больше к Волхову и не шли, так и остановились в 2-3 км. И только ночью было видно пули: такие полосы на ясном ночном небе, — вспоминает Алексей Васильев.

Бэлла Елина и Борис Харитонов о блокадном голоде

Столь же яркие воспоминания у тех, кого война застала совсем детьми. Страх, бомбёжки, а ещё холод и голод. Многим из ныне живущих в Ленобласти ветеранов пришлось испытать жестокие тяготы блокады Ленинграда. Бэлла Елина с родителями и братом проживали в коммунальной квартире, когда узнали об объявлении войны.

— Папа был в командировке, братик Юрик ходил на крышу фугаски сбрасывать, мама дежурила, а я под кровать залезала от страха. На троих у нас была одна карточка иждивенца. Одна порция хлеба на троих. Эти 125 грамм мама делила на три части, каждую крошку собирали. Приехал папа, но дальше я помню только, как он лежит. И мама лежит, и Юрик, все больные. Одна я ходила за водой и за снегом, чтобы его растопить. Юрик уже не вставал, и только в последнюю ночь вскочил, показывает фигу в темноту и кричит: «Врёшь! Не возьмёшь меня!». Я к стенке прижалась и плачу: «Мама! Мама! Юрик умирает». И он умер, — делится своей историей Бэлла Ивановна.

Житель блокадного Ленинграда Борис Харитонов запомнил те годы из рассказов мамы.

— Мать ходила до Парголово пешком, меняла одежду, вещи на продукты. Последний раз пришла, но уже нечего было менять, и ей не дали картошки, но дали кожуру. Вот из неё и сварила суп, мы ели этот суп, что поделать. В другой раз сварила массу из столярного клея, это её сестра научила. Мне маленькому тогда стало очень плохо, я чуть концы не отдал, — рассказывает Борис Харитонов.

Яков Шаров и Борис Воронов о Победе и будущем страны

Война заставила вчерашних мальчишек и девчонок наравне со взрослыми бороться с лишениями и потерями, вставать за станки на предприятиях или брать оружие и защищать Отечество. Молодой Яков Шаров в годы войны трудился кочегаром в паровозном депо, а в итоге вырос из юнца в настоящего военного.

— Пришла повестка, явился к начальнику депо. Он: «Господи, какой из тебя солдат-то будет?». А я уже тогда что-то да умел, когда работы не было, я к военным: снаряды таскаю и автомат мне доверяли тяжёлый, с диском, — рассказывал ветеран.

Яков Александрович не дожил один год до восьмидесятилетнего юбилея Дня Победы. Военный пенсионер был неизменным гостем волховского военкомата. Товарищи вместе вспоминали моменты прошлого и размышляли о судьбе Родины.

— Сейчас идёт очень трудная борьба нашего государства, очень трудная, это могут понять только военные люди. Гражданские пока ещё не столько понимают в этом, военные больше. Наша страна не сдастся, позиции не сдаст, — выступил в 2022 перед военными Яков Шаров.

За тем же праздничным столом всегда был участник академического хора ветеранов Борис Воронов. Ребёнком он пережил блокаду, а в 9 лет встретил долгожданную Победу и навсегда запомнил этот день.

— Собралась вся деревня, председатель выступил и объявил День Победы, и все закричали. Он разрешил не гасить свет на дизеле, чтобы мы праздновали всю ночь. Это событие для меня было ярче, чем салют, — вспоминал Борис Александрович.

2024 год стал последним и в жизни Бориса Воронова. Время один за другим уводит героев в вечность, и всё меньше остаётся живых свидетелей той войны. Задача нынешнего поколения — нести их истории через года.

Текст: Регина Кошелева
Фото: Тимур Румянцев