Как перекройка интересов в США повлияет на Северное Причерноморье

Движение больших денег всегда сопровождается глобальными изменениями. Возвращение в Белый дом Дональда Трампа девять месяцев назад стало поворотным моментом и для внутренней политики США, и для мира в целом. Своё отражение деятельность новой американской администрации находит и в нашем региональном пространстве

Ядро политики Соединенных Штатов уже много десятилетий назад сформировано ключевыми внешнеполитическими и оборонными элементами. Конгресс продолжает увеличивать военные расходы, принимать новые пакеты санкций, спонсировать безопасность союзников и тратиться на мягкую силу по всему миру. Остальные расходы американского бюджета направлены во многом на поддержку той группы лоббистов, чьи интересы в большей степени представлены в текущем властном цикле. Сейчас доминируют республиканцы, и их капиталы будут преумножены за счет нашумевшего Big Beautiful Bill, против которого активно выступал Илон Маск. До этого был Build Back Better Act, принятый в президентство Джо Байдена в интересах лоббистов Демократической партии.

При этом громкие решения, которые, казалось бы, отменяют часть традиционных американских трат – например, закрытие USAID в целях экономии, не означают прекращение действия «генерального плана». Вместо USAID будет прямая работа Госдепа или новая международная организация/организации, задачей которых станет всё то же продвижение американской силы за рубежом через «сочувствующее» гражданское общество. Нельзя не отметить и то, что сворачивание прежнего механизма поддержки зарубежных агентов влияния происходит в одно время с набирающим силу трендом на смену системы ценностей. На место пропаганды прав всевозможных меньшинств приходит поддержка традиций и национальных интересов.

Все эти совпадения порождают предположение, что работа принципа «разделяй и властвуй» при помощи дробления общества на разного рода «большинства и меньшинства» стала неэффективной. Причин тому может быть множество: начиная от потери контроля над определёнными социальными группами – кейс Джорджа Флойда сделал афроамериканских преступников практически безнаказанными, – заканчивая слишком вольной трактовкой целей выделяемых грантов. Важная ремарка: активная поддержка всевозможных «разнообразий» стала возможной в последние 20-25 лет – времени практически безоговорочной власти «ослов» в американской политике, а, следовательно, господства лоббистов Демпартии в экономике.

Предыдущее президентство республиканца Дональда Трампа было обрамлено демократами Бараком Обамой и Джо Байденом. Скандальное завершение первого срока Трампа в 2020-2021 годах, сопровождавшееся попытками объявления импичмента и штурмом Капитолия с последовавшими судебными преследованиями 45-го Президента США, отражают довольно глубокие противоречия между американским бизнесом, финансирующим республиканцев или демократов.

Опираясь на эту концепцию, возвращение Трампа в Белый дом – абсолютно практичное решение. Действующий президент США не пойдёт на сделку с теми, кто пытался лишить его политического будущего (а возможно – и капитала), а значит, будет стремиться к формированию максимального доминирования «республиканских денег» над «демократическими». Для этого удобно поменять направление действия уже упомянутого принципа «разделяй и властвуй». Если для демократов разделение было удобным по критерию принадлежности к меньшинствам, то республиканцы пытаются вновь разыграть карту традиционных ценностей внутри страны и национальных суверенитетов во внешней политике.

«Старый свет», в свою очередь, продолжает жить в зависимости от действий «большого американского брата» и от того, какие экономические ориентиры он задает. Геополитическая самостоятельность Европы возможна лишь в тех финансовых и политических пределах, которые допускает гегемон совокупного Западного мира. Не зря все масштабные проекты, вроде «Коалиции желающих» или серьёзных экономических санкций, остаются лишь наброском, не наполненным содержанием, а пошлины, введённые США против Евросоюза, представляются европейской бюрократией чуть ли не как невероятно выгодные. Это видят и в Вашингтоне, словами Трампа предлагая всем членам ЕС поддержать самоубийственные для Европы санкции против Китая и Индии, и в Брюсселе, оговариваясь каждый раз о необходимости поддержки США при попытках военного или экономического давления против третьих стран.

В результате власти многих государств ЕС столкнулись с суровой реальностью новой политико-экономической стратегии США. Лидеры важнейших стран Европы и брюссельская партноменклатура пытаются сохранить прежние рычаги влияния на общество через меньшинства, по-прежнему называя это «миром, основанном на правилах», в то время как сторонники нового разделения на национально-ориентированные государства Европы повсеместно обгоняют в рейтингах представителей нынешних элит.

Таким образом, война, порождённая глубокими и системными противоречиями между Россией и Западом, теряет значение для Соединённых Штатов, так как новая политика администрации Трампа сочетаема с политикой путинской России. В основах обеих идеологических концепций лежат образы поддержки или возвращения к традиционным ценностям и самобытности, развития собственных продуктов в противовес глобализации производств и рынков, героического, победного противостояния экзистенциальным угрозам.

Что это значит для Северного Причерноморья? Вероятный консенсус между США и Россией по украинскому вопросу, который становится всё более токсичной помехой для восстановления российско-американских отношений. Варианты разрешения – любые, позволяющие и победить России, и «Вновь Сделать Америку Великой». Единственным препятствием этому служит позиция бюрократов «Старого мира», не имеющих возможности сойти с пути войны «до последнего украинца», так как это подтвердит не только провал внутренних идеологических ориентиров регулярно протестующей Европы, но и ошибочность внешней политики «мира, основанного на правилах». Что равно переезду многих европейских лидеров на политическую и историческую свалку.

В свою очередь Молдова, стоящая на пороге очередных парламентских выборов, в действительности не будет выбирать между Западом и Востоком, Европой и Россией, свободой и неволей. Нашим гражданам предстоит выбрать либо затухающий тренд европейской бюрократии, либо восходящий тренд самостоятельности и национальных интересов.