DayTimeNews.RUАндрей Ревнивцев
Царьград пообщался с парнями, которые воюют в самом пекле. Они рассказали о фронтовом быте, о том, как изменилась война и где для них лично будет победа. У них разные истории: кто-то был военным всегда, кто-то пришёл на фронт из тюрьмы, кто-то посмотрел ролик Пригожина и отправился подписывать контракт с компанией. У них разные жизнь и опыт, но в главном они солидарны.
Командир-наводчик орудия артиллерийского дивизиона разведывательно-штурмовой бригады Святого Георгия СДД. Олег, позывной "Сэймур". На его груди — шеврон с ЧВК "Вагнер". Понятно, что боец прошёл, как говорится, и "Крым, и дым". На гражданке работал риелтором, водителем. Служит с мая 2023 года, боевое крещение получил в жесточайших боях за Соледар, где работал с ПЗРК.
— Когда приходите на гражданку, наверняка вас часто спрашивают, когда всё это закончится?
— Конечно, спрашивают. И я уже который год всегда отвечаю, мол, пару лет ещё, а может, и дольше. Честно говоря, мне кажется, это вообще будет длиться вечно. Хотя, знаете, для ребят, которые сидят в лесопосадках на ЛБС, для них минуты тянутся целую вечность.
— А что для вас лично будет считаться победой?
Когда в Киеве поставят русский флаг, повесят на треногу фото вот этого театрального персонажа и каждый желающий, если захочет, сможет в него кинуть дротиком.
— Но ведь сейчас столько разговоров о перемирии… Что, кстати, об этом думают парни в окопах?
— Если это произойдёт, то, возможно, кто-то воспримет это как предательство. Сейчас объясню почему. Сейчас мы можем на себе перенести по 50 килограммов боеприпасов до позиции. Кто-то больше, кто-то меньше. А теперь представьте, что в одночасье стрельба прекратилась. Что это значит? Что то же самое можно будет таскать на позиции не на себе, а завозить "УРАЛами". И не только боеприпасы, провиант и всё остальное. Это даст противнику время укрепиться. Понятное дело, что и нам тоже, но и противнику. И потом этим уставшим парням, сидящим там годами, придётся начинать всё снова. Нет уж, нужно давить до конца.
— Почему лично вы не смогли остаться в стороне, почему вы здесь?
— Мне такой же вопрос задали в службе безопасности "Вагнера". Моё поколение воспитывалось на долге по отношению к Родине. Мужчина пойдёт защищать свою Родину. Даже повар. С повара много чего начинается, он тоже воин. Потому что хороший повар — это сытые воины, которые могут идти в атаку. И поэтому мы все одинаковые, все равны. А вообще, вы смотрели фильм "Джек Ричер"? Он там говорил, что есть три типа военнослужащих. Первые — это те, которые идут законно убивать, вторые — у которых родственники военные, и те, кто просто идут защищать Отечество. Я отношу себя к третьему формату.
— А что стало мотивацией для такого решения — эдаким толчком?
— Пришёл в компанию после видео с Евгением Пригожиным, когда позади него лежало полсотни тел наших бойцов. Я увидел этот ролик и понял, что человек через глаза передаёт своё отношение к смерти этих людей. Он как отец. Вот он вышел в круг. Стоит нас 10 тысяч бойцов. И все ощущают, что это наш предводитель. Он поднял с колен всех. Он стольким парням дал второй шанс, с этими чистыми листами, с проектом "К". Для меня он герой нашего времени.
— В обществе, в том числе -через вражеские ресурсы, насаждается совсем иной образ бойца СВО. Мол, это какие-то неудачники, которые пришли просто тупо зарабатывать деньги. Ваше мнение?
— Это не так. Мы здесь не из-за денег. Если бы из-за денег, нас бы уже не было. Поверьте, я встречал тех парней, которые шли чётко из-за денег — и складывали голову. А мы вычищаем эту нечисть худо-бедно, мало-помалу, на спущенных колёсах, но мы вычищаем её.
— Были ли случаи, когда вы чётко понимали, что вас уберёг Бог?
— Конечно. Однажды мы пошли на поддержку к штурмовикам под Богдановку. Там П-образная лесополоса, она вся забита противником. Между ними и соседней лесополосой 300 метров, и она пристрелена польским миномётом и АГС. В общем, вот эти 300 метров — как дорога жизни, когда на тебе пояс и всё остальное, и ты бежишь, а они два выстрела делают, показывают, что типа мы вас видим — заходите. И вот мы зашли, там ещё, помимо нас, работал спецназ. Опытные парни. В общем, вместе с ними потушили мы французскую компанию и подожгли склад. Он сутки горел. И был там промежуточный выход на пулемётный дот. Противник его зафиксировал. Каждые 10 минут прилетал "мавик", делал сброс. Брусы оттуда начинали вылетать, он так пристреливался. Между полётами вражеского дрона мы как могли подсыпали землю, подкапывали, вставляли этот брус, но украинский "мавик" всё равно его скидывал. И в моменте он — раз! — и упал. Всё, конец, думаю, мол, следующий сброс — и все трупы. Но "мавик" не прилетел. Оказалось, приехал "терминатор" (БМПТ — Ред.) и издалека загасил их.
Артиллерист расчёта орудия Д-30, гранатометчик-штурмовик. Алексей, позывной "Потапыч". Начинал тоже с "Вагнера", воюет уже третий год, с декабря 2022 года. Брал Бахмут.
— Что чувствовали, когда флаг подняли над Бахмутом?
— К сожалению, я тогда лежал в госпитале. Там работали девчонки, которые нас лечили, они тоже были с конторы. Но они были, так скажем, нелегальные, без жетонов. И у них иногда была связь. Девчонки посмотрели через интернет, что город наш, и нам рассказали. Радовался, конечно. В первую очередь за пацанов, с кем я бок о бок шёл, с кем давили противника. Весело, что пацаны забрали остатки Бахмута, до которых многие не дошли.
— Вы были ранены? В Бахмуте?
— Да. Снайпер с пробега снял. Грудная клетка. Ничего не спасло, пробило бронежилет. Спасло то, что сразу упал, поэтому остался живой. Отрезали только пол лёгкого и всё.
— Как вы попали на фронт?
— Ну, я за Родину поехал воевать.
— А почему именно ЧВК "Вагнер"?
— Всё просто. Тогда, кроме "Вагнера", по колониям никто не ездил, а я на тот момент как раз находился в местах лишения свободы. Приехали вербовщики. Всех вывели, построили на плацу. Отобрали, вызвали, пообщались. Если собеседование прошли — поехали. Собеседование не прошли — не поехали. Спрашивали, какие цели я вижу перед собой? Защищать государство или просто избавиться от срока и сломиться за бугор? Я честно сказал, что я иду служить на благо Родины. И никого не обманул. Я работал на благо Родины, как и сейчас работаю на благо Родины.
— Вы верующий человек?
— Конечно. Сложновато будет без веры. Без веры никуда нельзя. Даже когда едешь на боевые задачи, всегда стараешься помолиться, чтобы туда добраться без приключений. И так каждое утро — как проснулся, помолился.
— Говорят, что есть такое чудо, что огонь не берёт. У вас такие были истории?
— Если я перед вами стою, разговариваю, значит, были. Когда меня сняли с пробега, я трое суток просидел в подвале, меня не могли эвакуировать. Большое спасибо нашему бригадному медику. Царство ему небесное. Он сам погиб, вытаскивая других бойцов. Но уже после меня. Позывной у него был "Киношник". Благодаря ему я остался в живых. Ему сказали, что у нас в подвале находятся 7 человек, тяжёлых "300-х". Он пришёл, оказал медицинскую помощь, правильно затампонировал, объяснил пацанам, что можно нам колоть, что нельзя. Во время боя не каждый может быстро сориентироваться, какой-то укол или обезбол поставить, чтобы не навредить. Поэтому от медицинского образования тех бойцов, кто работает в штурмах, много чего зависит.
— Вот эти три дня в подвале с ранением — какие мысли были?
— Пять месяцев не сдох — и эти три дня не сдохну.
— Для вас лично победа — это где?
— В Киеве. Только в Киеве. Потому что если это всё не задавить, через 5-10 лет начнётся всё заново. Надо додавить до конца всю эту нечисть.
Егор, позывной "Всадник". Воевал и до СВО.
— Бойцам на передовой снятся сны?
— Мне — снятся. Я заметил, что чем ближе к "передку", тем лучше и красочнее сон. Порой прямо где-нибудь в районе Бахмута просыпаешься с головой, насыщенной впечатлениями от сна.
— Кошмары?
— Нет, кошмары уже сто лет не снились. Наоборот, просыпаешься, остаётся какое-то позитивное ощущение.
— Для вас лично победа — это где будет?
— Дело не в конкретном месте. Предположим, возьмём мы Одессу или Киев, но покуда на Украине будет существовать прокладка из русских людей, которые не хотят быть русскими, это будут бесконечные качели. Для меня победа — это полная капитуляция Украины, прекращение её существования как государства. И разоружение, уничтожение всех вооружённых формирований на этой территории. Но это вопрос десятилетней политики, направленной, организованной.
— Сейчас читаешь некоторые телеграм-каналы, пишут, что враг бежит, не получает оружия и так далее. Однако когда приезжаешь к бойцам, реалии оказываются другими. Враг силён?
— Объективно у противника снизилась активность артиллерии. То есть они стали экономить боеприпасы. Если раньше они кассеты запускали по каждому бойцу, сейчас уже не так щедры на снаряды. А вот дроновая активность вообще не уменьшилась, даже наоборот — она увеличивается с каждым месяцем. С другой стороны, у них уже не такая активная оборона. Однако за счёт дронов они держат фронт. Сегодня противник может силами двух-трёх отделений БПЛА, у которых нормально выстроена работа, держать достаточно большой участок фронта.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: