DayTimeNews.RU
В январе 1945-го во время Варшавско-Позненской операции войскам 1-го Белорусского фронта маршала Георгия Жукова удалось совершить рывок от Вислы до Одера. Их наступление было настолько мощным и стремительным, что в течение десяти дней противник бежал на запад, не оказывая организованного сопротивления. Благодаря этому Красной армией практически без боя был освобожден целый ряд польских городов, включая Лодзь. Поэтому, когда в конце января части фронта приближались к Познани, советское командование считало, что немцы не окажут там серьезного сопротивления.
Город Познань находился в полосе наступления 69-й армии генерала Владимира Колпакчи. Но так как та запаздывала, Жуков приказал вырвавшимся вперед 1-й гвардейской армии генерала Катукова и 8-й гвардейской армии генерала Чуйкова «объединить действия (…) и общими усилиями занять Познань к исходу 25 января»
Однако это был непростой город. После его присоединения в XIX веке тогда еще к прусским землям Познань сразу приобрела для Берлина военно-стратегическое значение как пункт, прикрывавший подходы к немецкой столице. Поэтому город был превращен в крепость, которая и к 1945 году не потеряла своего значения и поддерживалась немцами в состоянии полной боевой готовности.
Что же представлял собой этот город-крепость?
Познань защищали 18 фортов из кирпича и бетона, обнесенных рвами. Каждый форт имел 20-50 пулеметных амбразур, а между ними находились доты с круговым сектором обстрела, соединенные друг с другом подземными ходами. Внутри же города стояла настоящая цитадель – крупнейший артиллерийский форт в Европе, подступы к которому были сильно укреплены. Кроме того, противник превратил в мини-крепость почти каждый дом в центре Познани.
Оценивая такую систему обороны, советские генштабисты признавали, что она «равноценна современным укрепрайонам, а по количеству огневых точек оборонительных сооружений и возможного маневра под землей, превышает их». Таким образом, в 1945-м Познань была необычным городом-крепостью, взять который было неимоверно сложно даже имевшей опыт боев в Сталинграде Красной армии. Таким образом, советские войска впервые в войне столкнулись с таким «крепким орешком».
Города берут солдаты…
К 24 января 1945-го 1-я гвардейская танковая армия вышла к Познани. Но Катукову стало ясно, что штурмовать город своими главными силами нецелесообразно, так как это отвлечет их от выполнения основной задачи – выхода к Одеру. Учитывая, что стрелковые дивизии на подходе, Катуков, временно оставив несколько танковых бригад для блокады города, возобновил наступление на запад.
Его расчет был верен, так как к 25-26 января к Познани вышли части 29-го гвардейского стрелкового корпуса из армии Чуйкова и 91-го корпуса из армии Колпакчи. Не ожидая серьезного сопротивления, их дивизии попытались взять город с ходу, без должной разведки и взаимодействия друг с другом. Такие действия дали отрицательный результат: город взят не был, а наступавшие понесли потери.
Опыт первых дней сражения за Познань показал, что немцы сдавать ее не собираются. Их 30-тысячный гарнизон, усиленный местным фольксштурмом, мог долго сопротивляться даже в условиях полного окружения. Для этого он располагал большим запасом продовольствия и боеприпасов. А недостаток артиллерии противник успешно компенсировал фаустпатронами, которые в уличных боях показали себя грозным и эффективным оружием.
Таким образом, советской стороне нужно было выбрать другую тактику для достижения успеха. Во-первых, это касалось разведки. Как писал участник тех событий командир 82-й гвардейской дивизии генерал Георгий Хетагуров, «опыт уличных боев показал, что без тщательной разведки системы обороны домов и кварталов (…) действия частей мало успешны и связаны с ненужными потерями живой силы и техники». Это касалось и штурма фортов, которые без такой разведки взять было нельзя. Во-вторых, во время действий в городе нужно было перестроить организацию боя, ведя его не ротами и батальонами, а штурмовыми и блокировочными отрядами и группами.
Любопытно, что командиры полков и батальонов осознали необходимость таких изменений раньше дивизионного, корпусного и армейского начальства.
Не дожидаясь приказа сверху, в полках стали создавать штурмовые отряды, состоявшие из 70-100 пехотинцев, пяти-восьми орудий разных калибров, трех-четырех танков и самоходных орудий, саперов и огнеметчиков. В итоге в каждом полку действовало не менее трех таких отрядов, которые самостоятельно вели разведку объектов, вели за них бой, а при необходимости блокировали отдельные здания и сооружения.
В составе батальонов формировались штурмовые группы из двух десятков автоматчиков, двух 45-мм и одного 76-мм орудий и танка. Впрочем, очень быстро стало понятно, что состав штурмовых подразделений не терпит шаблона, поэтому их формирование зависело от конкретных задач. Руководство действиями групп и отрядов осуществлялось командирами батальонов и полков. Находясь в боевых порядках, они ставили «штурмовикам» задачи непосредственно на месте, исходя из обстановки
Подобная «реформа» оказалась своевременной, так как бои в городе происходили в исключительно тяжелых условиях. Узкие улицы с многоэтажными домами и подземными ходами давали врагу возможность свободно передвигаться из здания в здание, с улицы на улицу и вести огонь из укрытий с коротких дистанций. В итоге буквально каждый дом брался красноармейцами штурмом с предварительным артобстрелом – часто до полного разрушения объекта атаки.
Но даже ворвавшись туда, штурмовые группы нередко оказывались в трудном положении, ведя бой с упорно сопротивлявшимся противником. К примеру, в ночь на 11 февраля бойцы 240-го стрелкового полка попали в ловушку после прорыва в нижний этаж одного из зданий. Сидевшие наверху немцы не давали им как подняться выше, так и покинуть дом. Поэтому красноармейцы вызвали на себя огонь своей артиллерии.
Впрочем, артиллеристы не всегда могли выручить пехоту, так как действовали децентрализовано. Все орудия стояли на прямой наводке в боевых порядках пехоты и могли вести огонь по отдельным домам. Лишь в редких случаях артбатареи концентрировались на закрытых позициях для массированного обстрела на быстрое уничтожение какого-либо объекта. Кроме того, советская артиллерия несла в уличных боях большие потери от фаустпатронов, которыми немцы выводили из строя орудия и их расчеты.
В таких условиях бои за Познань могли бы затянуться надолго, обернувшись для советских войск большими потерями. Но этого не случилось, потому что на помощь наземным войскам пришли летчики из 16-й воздушной армии генерала Сергея Руденко.
«Илюшины», «Петляковы» и «Кофемолки»
Поддержку с воздуха части, штурмовавшие Познань, впервые получили 29 января 1945-го, когда после полудня над городом появились ИЛ-2 175-го гв. штурмового авиаполка гв. майора Михаила Волкова. Под прикрытием истребителей двумя группами они бомбили и расстреливали немецкие позиции в Познани.
Налеты штурмовиков продолжались в течение трех дней, во время которых немецкая ПВО себя никак не проявила. Дело в том, что, боясь прорыва советских танков в центр города, вражеский гарнизон использовал свои немногочисленные зенитки исключительно, как противотанковую артиллерию. Этот факт оказался советским летчикам на руку, и они решительно уничтожали любую технику и живую силу противника.
«Илюшины» очень помогли своим наземным частям в Познани, так как немцы сильно боялись советских штурмовиков.
По показаниям пленных, Ил-2 бросают на них «много больших и малых бомб, кроме того стреляют из бортовых пушек». Поэтому при малейших признаках воздушного налета, вражеские солдаты тут же бежали с верхних этажей в подвалы. А те, кто не успевал этого сделать, были убиты или ранены. Так по показаниям немецкого солдата-санитара Макса Морена гарнизон Познани нес большие потери от советских ВВС, которые летали «чуть ли не над головами» немцев, сбрасывая бомбы и стреляя из пушек и пулеметов. Как утверждал Морен, из 80 перевязанных им раненых 60% получили ранения от советской авиации.
С началом февраля в действиях летчиков Руденко наступила недельная пауза из-за нелетной погоды и размокших аэродромов. Над Познанью в этот момент стояла густая облачность, снизившая видимость до 500 метров. Но ВВС 16-й армии использовали паузу, чтобы переместится ближе к городу, и заодно разработали план действий, предусматривавший участие в налетах не только штурмовиков, но и пикировщиков из 3-го авиакорпуса и По-2 9-й гв. ночной бомбардировочной авиадивизии.
Налеты на Познань возобновились 9 февраля 1945-го. С этого момента жизнь немецкого гарнизона превратилась в настоящий кошмар, так как советские летчики не давали противнику покоя ни днем, ни ночью. В светлое время центр немецкой обороны – цитадель содрогалась от взрывов бомб, сбрасываемых «Пе-2» и «Ил-2», а с наступлением темноты над крепостью начинали стрекотать хорошо знакомые немцам По-2, прозванные «кофемолками» за характерный звук мотора.
Нужно отметить, что ночных бомбардировщиков вражеские солдаты боялись не меньше, чем штурмовиков. Так взятый в плен лейтенант Хорст Зюдо сравнивал По-2 с хорошим «унтер-офицером», который прилетал на бомбежку точно по времени, словно на поверку солдат. За ним прилетал другой самолет, и так всю ночь. В результате, действия «кофемолок» оказывало сильное моральное давление на немецких солдат, расшатывая им нервы. Ведь По-2, по свидетельству немцев, появлялись ниоткуда и бомбили очень точно.
Падение цитадели
9 февраля 1945-го стал отправной точкой к снижению сопротивления немцев, так как в этот день произошло событие, серьезно повлиявшее на их боеспособность. К тому моменту, советские войска уже начали оттеснять противника к цитадели, где в казематах скопилось до 10 тыс. вражеских солдат. Хотя советские бомбы их пробить не смогли, они уничтожили все помещения внутри двора крепости: склады оружия и горючего, казармы и электростанцию. Последняя была защищена 1,5-метровым бетонным перекрытием, но это ее не спасло – бомба точно сброшенная «Пе-2» пробила перекрытие.
Из-за уничтожения крепостной электростанции гарнизон цитадели лишился не только электроэнергии, но и воды, так как насос, подававший в ее крепость, перестал работать. В результате, начальник немецкого гарнизона генерал Гоннель в целях экономии воды запретил своим солдатам бриться и умываться. А 20 февраля крепость лишилась и хлеба, так как днем советские бомбы разнесли ее хлебопекарню. Правда к вечеру немцам удалось установить и запустить еще одну печь, но прилетевший ночью ПО-2 разбомбил и ее.
Решающим фактором в прекращении немецкого сопротивления стала советская бомбардировка цитадели 20-22 февраля.
В эти дни дух противника был окончательно сломлен, так как казематы постоянно тряслись от взрывов советских бомб, от чего вражеских солдат постоянно контузило. Они сидели под землей без воды и еды, не имея даже возможности выбежать во двор по естественной надобности.
23 февраля 1945-го, в очередной День рождения Красной Армии, гарнизон цитадели капитулировал. К этому моменту вражеские солдаты уже были окончательно морально подавлены, а некоторые из них были готовы сдаться в плен еще раньше, но боялись выйти наружу, где рвались бомбы и снаряды.
Чему научила Познань?
Штурм города-крепости Познань многому научил советские войска. Во-первых, стало ясно, что их ждет при продвижении к Берлину, где противник готовился к длительной и упорной обороне. Во-вторых, опыт Познани дал понять, что для успешного ведения боя в городах, приспособленных к обороне, нужно формировать штурмовые отряды и группы, в зависимости от обстановки и предстоящих задач. В-третьих, сражение за Познань еще раз напомнило, что разведка должна вестись непрерывно, с целью получения подробных данных о вражеской обороне в городе. И источником такой информации были пленные.
На допросах вражеские солдаты и офицеры из капитулировавшего гарнизона единодушно утверждали, что решающую роль в штурме Познани сыграли советские ВВС, называя их самым мощным родом советских войск. Это не удивительно, так как летчики 16-й Воздушной Армии к 23 февраля 1945-го смогли расколоть «крепкий орешек», оказав своим наземным частям большую помощь во взятии этого необычного города-крепости.
Теги: боевая авиация , Великая Отечественная война , история СССР
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: