Политика: Россия подобрала удачного собеседника для новой администрации США

После нескольких месяцев отсутствия у России появился новый посол в Соединенных Штатах Америки. Кто в итоге был выбран на этот пост, почему сам факт этого назначения имеет принципиальное значение для отношений между Россией и США – и как это в целом увязано с идущими между Москвой и Вашингтоном переговорами?

Президент Владимир Путин подписал указ о назначении Александра Дарчиева послом РФ в Соединенных Штатах Америки. Это стало результатом первого раунда переговоров в Эр-Рияде о нормализации российско-американских отношений и о взаимном восстановлении дипломатической деятельности, что в свою очередь должно привести к компромиссному разрешению ряда ключевых конфликтов и смене парадигмы двусторонних отношений.

Разговоры о назначении именно Александра Дарчиева новым послом РФ в Вашингтоне начались еще прошлой осенью, однако долгое время носили гипотетический характер, поскольку послы обеих стран синхронно покинули страны пребывания. Отношения между РФ и США к этому моменту достигли точки замерзания.

Работа посольств была почти парализована. Прекратилась выдача виз, американские власти продолжали удерживать незаконно конфискованные здания российских дипмиссий, а численность дипломатов в посольствах сократилась ниже минимума, который требуется для ежедневной рутинной работы.

Тем не менее, даже в такой обстановке длительное отсутствие глав дипломатических представительств должно было чем-то закончиться. Обе стороны готовили кандидатуры для предоставления агремана, а после официальной отставки в октябре посла Анатолия Антонова этот процесс ускорился. Окончательно агреман на Дарчиева был предоставлен американской стороне в прошлом месяце в Эр-Рияде.

Парадоксальным образом кандидатура именно Александра Дарчиева многими наблюдателями в прошлом году расценивалась как способ обозначить понижение уровня российского представительства в Вашингтоне. Дело в том, что работа МИДа изобилует множеством неформальных традиций. Одна из них такова: посол РФ в Соединенных Штатах, как правило, назначается из числа заместителей министра иностранных дел. Этим как бы дополнительно подчеркивается высокий статус, особый уровень и значимость российско-американских отношений. А Дарчиев же занимал хоть и профильный пост главы департамента Северной Атлантики МИДа РФ, но все-таки это ниже, чем пост замминистра.

Соответственно, рассмотрение кандидатуры Дарчиева могло восприниматься как жест несогласия Москвы с политикой администрации Байдена по отношению к России. Особенно на фоне того, что Байден неоднократно допускал оскорбительные высказывания в адрес российского руководства, в том числе и в тот период, когда гипотетически могла бы идти речь о назначении новых послов.

С приходом в Белый дом Дональда Трампа этот формальный подход утратил силу. Дарчиев уже долго занимался американским направлением, и теперь уже его назначение не выглядит как какое-то «понижение» статуса посольств. Наоборот, Дарчиев выглядит как своевременная фигура, поскольку адекватно воспринимается американской стороной.

При этом он один из ведущих российских американистов академического толка с диссертацией о роли лево-либеральных сил в американской политике, то есть как раз о том, с чем сейчас борется Трамп и его команда.

Александр Никитич Дарчиев родился в 1960 году в Венгрии, где тогда в советском посольстве в Будапеште трудился его отец, Никита Иванович Дарчиев. Уроженец Тбилиси из осетинской семьи Никита Иванович всю жизнь отдал Венгрии, прошел путь от референта-переводчика до консула в Дебрецене и советника-посланника посольства в Будапеште в 1990-х годах, а также долгое время руководил венгерским отделом Третьего европейского департамента МИДа. Скончался в 2018 году.

Александр Дарчиев учился в МГУ на историческом факультете, а не в МГИМО, и до перехода на дипломатическую работу в 1992 году работал в академическом институте США и Канады. В МИД он перешел при печальной памяти министре Козыреве, а в 1997 году уехал в Вашингтон советником посольства. В дальнейшем уже вся его судьба связана с дипломатической службой на североамериканском направлении (в посольстве в США, в департаменте Северной Атлантики и послом в Канаде), что делает его кадровым дипломатом, несмотря на формальное отсутствие профильного образования.

Дарчиев очень удачная и удобная фигура именно сейчас, когда требуется восстановление если уж не доверительных, то хотя бы нормальных отношений с США.

У американцев нет к нему заведомо негативного отношения, они его хорошо знают и готовы к конструктивному общению, что уже продемонстрировали переговоры в Эр-Рияде.

Что касается нового американского посла в Москве, то ранее в списках претендентов фигурировал Ричард Норланд, персона достойная. Сейчас список кандидатов меняется, но Вашингтон почти наверняка уже определился, поскольку назначения послов в текущем контексте должны происходить относительно синхронно.

Американцы также стремятся к поиску такой кандидатуры, которая не вызывала бы у Москвы очевидного отторжения. Карьерный и тоже наследственный дипломат Норланд в этом контексте выглядел фигурой удачной, поскольку он никогда не был причастен к чему-то очевидно антироссийскому или к так называемому «продвижению демократии во всем мире».

Но тут стоит помнить, что в США есть «традиция наоборот»: очень часто дипломатические посты в Европе занимают люди вовсе не причастные к дипломатии, но чем-то близкие к Белому дому. В нашем случае важно, чтобы у американского кандидата не было замашек и убеждений Макфола, да и конструктивный административный настрой приветствуется.

Изучение кандидатур послов сейчас не праздный разговор. Изначально вопрос нормализации отношений был поставлен российским МИДом последовательно и правильно. Сперва необходимо уладить формальности, привести российско-американские дипломатические отношения в норму, воссоздать техническую работу посольств, а уже после этого приступать к переговорам по существу накопившихся противоречий.

Кроме того, нормальная работа посольств воссоздаст не только техническую рутину, но и формальный канал коммуникаций. А без этого любые переговоры по любому вопросу, включая украинскую проблему, контроль и сокращение ядерных вооружений и масштабные торговые соглашения выглядели бы как экстраординарная мера, изобретенная не на года, а по случаю.

Москва настаивает на том, что нынешний переговорный процесс должен носить не «пожарный» характер, а призван создать в итоге если уж не новый миропорядок, то конфигурацию, которая простоит долгие годы. А при таком подходе дипломатии возвращается ее привычный исторический статус главного инструмента внешней политики. За ее воплощение в отношениях Москвы с Вашингтоном отныне и будет отвечать Александр Дарчиев.

Теги:  Россия и США , переговоры , дипломатия , посол