
Волна терактов на аэродромах и железных дорогах России совпала по времени с президентскими выборами в Польше, на которых из двух антироссийски настроенных кандидатов победил тот, кто еще и антиукраинский. Жесткое отношение к Украине и украинцам и стало той "золотой акцией", которая позволила Каролю Навроцкому обеспечить минимальный перевес голосов в свою пользу в расколотой пополам Польше.
В Киеве давно признали угрозу для себя в победе кандидата от консерваторов: Навроцкий однозначно заявлял, что при нем как президенте польские солдаты воевать за Украину не пойдут никогда, высказывался против привилегированного положения украинских беженцев и обещал бороться против распространения "бандеризма" (польский термин) — идеологии и практики украинского национал-экстремизма. У Киева были все основания опасаться.
Реальность даже превзошла ожидания. Выборы прошли 1 июня, а уже 3-го Навроцкий пришел к Зеленскому в комментарии к посту с поздравлениями новоизбранному польскому президенту и написал в ответ, что Польша при нем будет бороться за восстановление исторической справедливости и за честность в обсуждении трагических страниц общего прошлого. То есть за признание Волынской резни — массовых убийств мирного польского населения на нынешней Западной Украине — бандеровским геноцидом поляков.
Это, можно сказать, рекорд. Будущий президент Польши обозначил линию конфликта с бывшим (но нелегитимно действующим) президентом Украины за месяц до инаугурации, через два дня после выборов и до подведения их официальных итогов. Робкие апелляции Зеленского к России как к общей угрозе, ради борьбы с которой нужно сплотить ряды и отставить разногласия, успеха не возымели. Как сказал заяц-робот из "Ну, погоди!" на попытку Волка его отвлечь: "Не-а".
К слову о политической расколотости надвое польского общества: отношение к "бандеризму" — один из тех вопросов, которые польское общество скорее объединяют. Польский сейм на днях повысил до статуса официально отмечаемой государственной даты 11 июля — День памяти жертв террора украинских националистов против поляков. Большинство в сейме контролируют противники новоизбранного президента Навроцкого, то есть неприятие бандеровщины сплотило враждующие фракции польской элиты.
Одиннадцатое июля — начало операции бандеровцев по "очистке" Западной Украины от "польского элемента" — внесено в перечень памятных дат Польши уже несколько лет. Волынская резня давно признана Варшавой геноцидом польского народа, а украинский национализм признан в Польше экстремистской преступной идеологией и запрещен. И когда поляки говорят об экстремизме украинского национализма, они говорят со знанием дела. Степан Бандера начал свой карьерный взлет с убийства министра внутренних дел Польши. Потом еще было уничтожение его людьми евреев и красноармейцев, но кульминацией бандеровского движения стала именно Волынская резня.
События 80-летней давности связаны с сегодняшними событиями самым непосредственным образом. Украинские националисты спустя 80 лет исповедуют всю ту же идеологию и используют все те же методы. Они по-прежнему устраивают теракты, убивают гражданских, которые мирно ехали в поезде по железной дороге, — просто по факту того, что эти люди россияне.
Украинские националисты все так же готовы "очищать от чуждого элемента" земли, которые считают своими. Причем для истинных преемников Шухевича и Бандеры эти земли не ограничиваются даже пресловутыми "границами 91-го года". К западу от Львова они считают "исконно украинскими" польские воеводства, на территориях которых была Волынская резня. Кстати, именно туда хлынул основной поток миллионов "беженцев" из Западной Украины, чтобы перебраться в Польшу.
Логика развития любого террористического движения приводит к тому, что однажды террористы кусают руку дающую. Кидаются на своих спонсоров и покровителей. Американцы тоже думали, что они самые умные, когда помогали моджахедам биться против советских военных в Афганистане. Одиннадцатого сентября 2001 года они познали на себе смысл русской пословицы "не рой яму другому".
Теперь на Западе думают, что они умнее всех, потому что завели себе карманных нацистов, которые вместо них воюют с Россией. И только поляки в силу своей коллективной памяти начали ощущать в этой гениальной схеме какой-то подвох.