Ругань и мат на Руси

Окружающий нас мир полон загадок. И не только в сферах археологических, космогонических или тайн военно-политических.

Например, полной загадкой является выражение «нецензурная брань», относящееся к такому явлению в русскоязычной среде, как использование «мата»: или вместе с русским языком или вместо русского языка.

В чём загадка? Так в смысле, а именно: никакая брань не может быть цензурной. Потому что цензура – это система некого государственного контроля и ряда тех или иных ограничений в сфере распространения информации на любых видах носителей её: «вслух», «на бумаге», «по радио», «в интернете», «из телевизора» и так далее.

И смысл этих ограничений носит исключительно «защиту государства» от посягательств на «власть» государства со стороны маргинальных группировок/индивидуумов внутри самого общества или со стороны иных государств.

В своё время в России сторонники «за веру, Царя и Отечество» проморгали большевистских маргиналов и потеряли государство.

Ибо тот, кто владеет информацией – владеет миром.

Понимание «брани» исключительно как ругательного и оскорбительного слова или сочетания слов в границах филологии – не совсем правильное понимание.

Ибо брань – это ещё и битва, война, бой.

Когда на «поле брани» основными аргументами в отстаивании своей точки зрения являются не оскорбляющие «информационные» слова, а реально убивающее оружие.

Хотя..!..: «…милые бранятся – только тешатся…».

Да, русский язык он такой… особенный.

«Ругань», как насмешка (в стародавние времена слово «ругъ» означало «насмешка») или сквернословие матерное, как попытка расчеловечивания человека – не являются государственной «информацией», требующей государственного цензурирования, а представляют собой «озвученные» эмоции, чувства и ощущения, в которых ЧТО, КАК и в присутствии КОГО «можно» говорить, а что говорить «нельзя» никак, нигде и никогда – определяется исключительно решением самого человека в выборе между использованием «слов мата», как орудия разрушения своей души, или контроль над тем, что изрекают уста, дабы оградить душу от «матерного» разрушения.

Если совсем просто, то скверна мата максимально прочно прилипает к самому матерящемуся.

Ограждать себя самого себя от мата в чей бы то ни было адрес – помогает воспитание.

И самоконтроль.

Законодательно запретить матерное сквернословие в общественном пространстве можно и теоретически и практически… а вот в быту!... матерились, матерятся и будут материться: так ли, эдак ли и по-всякому.

Сквернословие можно победить только системным и многолетним воспитанием в человеке уважения к самому себе.

Так Святой Апостол Павел рекомендовал: «Всяко слово гнило да не исходит из уст ваших».

А из всех гнилых слов самое гнилое, без всякого сомнения, является сквернословие.

Для привыкших пользоваться сквернословием загрязняются мысли, растлевается сердце, развращается воображение и всё вместе приводит к загниванию души.

Так что воспитывать в себе отвращение к сквернословию, дабы сберечь душу, необходимо.

Потому что мат из уст – это не просто звуки.

Скверна – это черти, поселившиеся в душе матерящегося.

Так что если матерщинник более уважает беса, чем самого себя – тогда и человеком он именоваться не может, теряя с помощью матерного сквернословия образ и подобие Божие.

Мат делает ум примитивным, не способным выстраивать художественные или научные «артикулированные конструкции» с использованием БОЛЬШОГО количества «структурных единиц языка», упрощая всё до набора пары десятков из них.

Например высказывание: «Данная точка зрения бесповоротно закрывает дверь не только для всякого фидеизма, но и для той профессорской схоластики, которая, не видя объективной реальности, как источника наших ощущений, «выводит» путём вымученных словесных конструкций понятие объективного, как общезначимого и социально-организованного» – при «переводе на мат», скорее всего, прозвучит коротко и просто: х…я профессорская и полный п…ц фидеизму!

Ибо в начале было СЛОВО.

И Слово было у Бога, и Слово было Бог.

Для человека, как образа и подобия Божиего, в словах, то есть в артикулированной звуковой системе изначального общения с Богом «ругаться» между собой и «сквернословить» друг на друга – не «планировалось».

Да и какой в этом был смысл?! Потому что, «послать» Бога – если по скудоумию, можно – но только результата для такого смельчака никакого не будет.

А вот если «пошлёт» Бог – надо ли уточнять, что будет с такими «героями», как, например, это произошло в Содоме и Гоморре?

Куда же подевалось то «изначальное райской» и почему «исчезло Божественной» в словесном общении между людьми – это вопрос относящийся исключительно к человеческой гордыне, как самому тяжкому греху человеческого «восстания против» Бога.

Восстание же это, как мы знаем, БЕСславно закончилось тотальным утоплением восставших в водах Всемирного Потопа.

Впрочем, знать и понимать, а, тем более, делать правильные выводы из узнанного и пережитого – человечество так и не научилось.

То, что слово может, как СОЗИДАТЬ, так и РАЗРУШАТЬ душу, а, значит, и самого человека – не подлежит никакому сомнению.

Одно дело словесная «насмешка», «шутка» или «подколка» нюансов характера, поведения, внешности и привычек по жизни одного человека над другим.

И совсем другое дело – это целенаправленное «унижение» человека попыткой «низвержения» его словами в скотское «состояние». То есть расчеловечивание оппонента до уровня всего лишь мужских и женских гениталий «с вариациями на их тему». А ведь эти «вариации» автоматически «оскотинивают» и того, кто позволяет себе подобные «речи».

Если кто-то считает, что русский мат это, всего лишь(!), один из диалектов(!) русского литературного языка – тогда бес ему в товарищи.

Горбатого – могила «исправит».

Или – ад «переплавит».

Трудно здесь не согласиться со Святым Иоанном Златоустом: «Когда кто матерными словами ругается, тогда у престола Господня Мати Божия данный Ею молитвенный покров от человека того отнимает и Сама отступает, и который человек матерно избранится, себя в той день проклятию подвергнет, понеже матерь свою ругает и горько её оскорбляет. С тем человеком не подобает нам ясти и пити, аще не отстанет от онаго матернаго слова. За срамословие Бог попущает на человека беды, напасти и многия болезни».

Современный «мат» примитивен, скуден, мало разнообрАзен и мало разноОбразен, скучен, уныл и не уникален для русской речи.

Никакой «поэзии» – одна пошлятина.

В этом смысле наши далёкие предки были людьми очень творческими, очень наблюдательными и очень, по-хорошему, «острыми на язык» и «хитрыми на ум».

Судите сами.

Вот «привычный» для нас «дурак».

Во времена отсутствия всяческого интернета суть сего слова имело очень широкий смысл вариаций, а именно: НЕСМЫСЕЛ, ОСТОЛБЕНЬ, ДУБОТОЛК, МЕЖЕУМОК, ОКОЛОТЕНЬ, ЛЮБОДЫРНЫЙ, МОРДОФИЛЯ, БОЖЕДУРЬЕ.

Вполне себе разнообразно и… поэтично!

Так мордофиля – это разновидность не просто «усреднённого» дурака, а дурака… чванливого и хвастливого! (Мол, ума-то мало, а вот мордой шибко важничает).

Или если человек был «слаб на голову» от рождения, то такой дурак в древности именовался – божедурье (Божий дурень).

Немного туповатого «от природы», которого нынче именуют «тормозом», тогда называли – любодырный. (Возможно, от «дырки в мозгах через лоб», где мысль не удерживается и её «выносит» постоянным сквозняком).

А вот в нашем современном понимании человек «среднего ума», унылый середнячок, то есть «гениальными» просветлениями не хватающий звёзд с неба именовался очень точно – межеумок!

Согласно этимологической науке дур-ак происходит от присоединения суффикса -ак к корню древнерусского слова праиндоевропейского характера «дурый», означавшего – глупый.

Есть и другое толкование, а именно – происхождение слова «дурак» от также праиндоевропейского «дур», что означало – кусать, жалить, трансформировавшихся затем в «бешеного» и «сумасшедшего», и, далее – в того самого «глупого».

Однако в русских народных сказках Иван-дурак далеко не «мордофиля» или «остолбень», а такой себе-на-уме никогда неунывающий парень, ловко выкручивающийся из разных непростых ситуаций с прибытком для себя.

На Руси стародавней имена имели особое значение, и у каждого человека их было несколько…

Аналог из того прошлого сегодня – это наши Фамилия Имя Отчество.

Так в древности «крестильное» имя давалось при таинстве Крещения. С этим именем человек молился, причащался, венчался и под этим именем отпевался по завершении земного пути. Лишний раз «крестильное» имя «всуе» старались не произносить и не разглашать, скрываясь таким способом от происков «нечистой силы».

«Крестильное» имя чаще всего бралось из календаря с имени святого, который становился своеобразным «покровителем» своему новому тёзке.

В повседневной жизни предпочитали пользоваться другим именем, которое в большинстве случаев бралось от отца, деда или более далёкого предка.

Кроме того были ещё и так называемые имена-обереги, как некая форма защиты «от сглаза».

Причём, именно «оскорбительное» звучание такого имени и являлось сутью «работы механизма» оберега, как некой дымовой завесы, скрывающей человека от «чужого глаза» и прочих «чертей» на «иррациональном» уровне.

Так симпатичного «на лицо» могли назвать «Косым» и чистоплотного в быту – «Грязным». Или «Дураком», если человек отличался недюжинным умом. Во всяком случае, в истории известен князь с таким «набором имён», как: Иван Иванович Бородатый Дурак Засекин из ярославской ветви рода князей и царей Рюриковичей.

Или классический Кощей Бессмертный, как квинтэссенция сказочного зла.

Кощей совершенно не означает, что «злыдень» очень худой, костлявый, «кощейный мослами», тощий и похож на дистрофика в крайнеё стадии истощения. Именно таким мы привыкли видеть и представлять себе Кощея (на фото ниже).

Однако Кощей – это не внешняя форма фигуры, а внутреннее содержание души.

И содержание это означает жадину, жлоба и скрягу, готового удавиться и удавить за копеечку. То есть одна из ипостасей абсолютной бесовщины, как тотального поклонения золотому тельцу, мамоне…

Наши предки широко использовали ругательные конструкции из «животного мира», например: скотина безмозглая, козлище вонючий, собака шелудивая, червь бесхребетный и так далее и тому подобное. Смысл был один – осудить низкие (в понимании ругающегося!) моральные, нравственные, умственные и так далее грани развития «обзываемого» оппонента.

Широко использовались и отрицательные персонажи и силы из мира потустороннего, а именно: «бесы», черти», «ведьмы», «вурдалаки», «ожившие мертвецы» и тому подобное. Но фразами с привлечением в ругательные конструкции всего подобного наши предки всё-таки старались не злоупотреблять – мало ли!..

Можно и на свою голову накликать беды, так как наши пращуры точно знали, что упоминание имени нечистого может фактически(!) привлечь его в этот мир.

Как тут ни вспомнить: «Не посылай меня к чертям. Я с ними обязательно скооперируюсь, мы вернёмся вместе – и тогда вам мало не покажется!».

Или как у А.С.Пушкина:

«…Бесконечны, безобразны,

В мутной месяца игре

Закружились бесы разны,

Будто листья в ноябре.

Мчатся бесы рой за роем,

В беспредельной вышине.

Визгом жалобным и воем

Надрывают душу мне…» – то есть бесы пытаются влезть в каждую душу.

Но были в стародавние времена и совершенно ОРИГИНАЛЬНЫЕ слова или, как их называют учёные филологи – УНИКАЛЬНЫЕ лексемы. В контексте нашего разговора, естественно, ругательные.

Большинство из них утеряно. Как по смыслу, так, впрочем, и по произношению с употреблением в современном быту.

Хотя некоторые ещё понимаемы до сих пор и порой применяемы.

Например:

ПЕНТЮХ – малопривлекательный образ эдакого неповоротливого, нерасторопного, чаще всего толстого и обрюзгшего человека с большим «пивным» животом.

Или ВАЛАНДАТЬСЯ в современном контексте – лодырничать, бездельничать, «сачковать» во время конкретного дела.

Хотя изначально под этим подразумевалось вообще просто бесполезное времяпровождение. Типа валяться на диване и часами созерцать полёт мухи по комнате. И размышлять о том, откуда же у мухи берутся силы на размахивание крыльями, если она часами висит в воздухе «без дозаправки»!

Не очень внешне видного из себя мужичка называли ФУФЛЫГОЙ – вполне понятное и употребляемое и сейчас слово.

СТЕРВА не являлось отчаянным ругательством, а всего лишь обозначало никчемного ни в чём человека. 

К списку явно утерянных принадлежат, например, вот эти словесные «смыслы»:

ТЮРЮХАЙЛО – это всего лишь… неряха.

А ЗАХУХРЯ – неопрятно выглядевший непричёсанный человек, причём, как мужчина, так и женщина.

Или ПЫНЯ – своенравная женщина, которая высоко себя «несёт по жизни», горделиво и неприступно. То есть – вся «на понтах». 

Очень точное ВИЗГОПРЯХА или ещё СВЕРБИГУЗКА, обозначавшее девицу, которая не в состоянии была длительное время усидеть на одном месте. То есть та, которую мы именуем «егоза».

Кстати, порой слова, про которые мы можем подумать, что они были чрезмерно ругательными – для наших пращуров оскорблением личности не являлись: «Варнаки ловитву устроили. И рядом мужик, кивая, соглашался, говоря: так тож бардадым».

Хотя… а о чём тут вообще речь идёт!?

На Руси мужчина без бороды – это был нонсенс! Поэтому таких называли Скоблёное Рыло, чаще всего накладывая сию словесную конструкцию на иноземцев, для которых наличие бороды не являлось обязательным атрибутом внешнего вида и приличия.

Патриарх Адриан в своё время по поводу бороды написал: «Человека Бог создал с бородой, и лишь псы с котами безбородые». Всех кто «скоблился» (брился) отлучали от церкви. Ибо человек, исповедующий веру Христа, по своей внешности должен походить на образ Христа.

Жёстко, но вполне понятно и объяснимо в реалиях того времени.

Кстати, наши предки называли ещё всех иноземцев на Руси НЕМЦАМИ, то есть немыми, не умеющими говорить по-русски.

А вот излишнего «позубоскалить» к месту и ни к месту человека именовали АЩЕУЛОМ, ПУСТОБЁХОМ или ПРЕСНОПЛЮЕМ.

Пьяницу на Руси именовали ТОРТЫГА, а шибко охочего до женского пола «ходака» называли БЗЫРЯ, БЛУДЯШКА или КУРОЩУП.

Сплетницу же именовали ГЛАЗОПЯЛКОЙ или РАСЩЕКОЛДОЙ, ОБЛОМОМ – грубияна, а ЕРПЫЛЁМ – мужичка невысокого роста.

Женщин с пониженной социальной ответственностью именовали: ВОЛОЧАЙКА, ГУЛЬНЯ, ТЕТЁШКА, ЁНДА, ПЛЕХА или БЕЗСОРОМНА.

А мужчин, предпочитающих общественно полезному труду бродяжничество и тунеядство, величали ШЛЫНДА.

Неуклюжего называли НЕПОВОРОТЕНЬ, обманщика и плута – ОБДУВАЛО, а глупца – НЕСМЫСЕЛ.

И так далее и тому подобное.

И никакого примитивного «мата» на х…, на п…, на е/ё…

«Специалисты» утверждают, что мат на Руси был давно-давно.

И в качестве аргумента приводят берестяные грамоты, одна из которых обнаружена в Великом Новгороде и датируется 12 веком, и на которой начертано «привычное» для нас матерное слово в слегка изменённой орфографии.

«…Маринко, пишет тебе Милуша. Пора бы нашей знакомой Косе Великой выходить замуж. Маринко, ты... (далее следует слово на букву «п»). Когда отдашь причитающийся с тебя должок?..»

Так вот специально для «специалистов» необходимо уточнить, а именно: мата на Руси – не было. Мата, как «словесного орудия» циничного и целенаправленного унижения человека в особо извращённой ругательной форме, выходящей за рамки человеческого общения в область чистой бесовщины.

А были слова, всего лишь называющие некоторые органы человеческого тела (мужского и женского) и ряд специфических манипуляций с ними в известных «интимных обстоятельствах». То есть слова эти были в бытовом смысле привычными, а не ругательными вне контекста ситуации или экстраполяции её на иные объекты и явления.

Вот, например, была такая языческая «богиня пизи», заведовавшая женской похотью – изображалась и «рисовательно» и «предметно» в виде наружные половые органы женщины.

Далее – начинаются вариации полёта фантазии…

Или мужской половой орган – «уд». От него, вероятно = «удочка», «удилище», «удить» рыбу…

Но это и аналогичное выглядело/звучало скорее естественно, чем оскорбительно.

Потому что именно «ругательных» слов на Руси хватало с избытком и без генитального набора.

Ниоткуда не следует, что на момент появления соответствующих слов, обозначающие половые органы, эти слова воспринимались матом.

Назвать сукой самку собаки – это одно, а вот услышать такое из чьих-то уст в адрес, например, своей матери, жены или сестры – это совсем другое.

То, что мы сегодня считаем матерными словами «на бересте», существуют давно, но первоначально имели только буквальный смысл и значение, а не употреблялись, как оскорбление и ругательство.

В качестве иллюстрации: "«Гол, как сокол», говорим мы о крайней нищете. Но это поговорка к птицам не имеет никакого отношения. «Соколом» в старину на Руси называли таран, орудие из железа или дерева в форме цилиндра. Его подвешивали на цепях и раскачивали, пробивая стены и ворота крепостей неприятеля. Поверхность этого орудия была ровной и гладкой, попросту говоря, голой. Словом «сокол» в те времена называли инструменты цилиндрической формы: железный лом, пест для растирания зерна в ступе и т.д. …".

Так что «…с точки зрения банальной эрудиции, не всякий локально селектированный индивидуум способен игнорировать тенденции потенциальных эмоций и паритетно аллоцировать амбивалентные кванты логистики, экстрагируемой с учётом антропоморфности эвристического генезиса…».

Ну-у-у, типа, в переводе на современный-примитивный клиповый язык сие означает – «сам дурак»!

Мат же – это именно оскорбление, как личности человека, так и вещей, событий или явлений, являющихся важными для общества = методом вульгарного «смешивания» их со «срамными» частями тела или процессом полового акта.

Ругаться – надо уметь. И высший пилотаж ругани – без использования «мата». А чтобы владеть таким пилотажем – надо хорошо знать не только современный русский язык, но и, прежде всего: старорусский и церковнославянский.

Так что ученье, действительно – свет, а не ученье – …мат. 

Алексей Ратников

Другие статьи:

Из нашей русской истории… Займище, погост, сельцо и другое. Подробности здесь: https://cont.ws/@as39sa179/3020938

Из прошлого Российской Империи. Торговые сословия на Руси: шебаи, офени, прасолы… Подробности здесь: https://cont.ws/@as39sa179/3051121

«Сухой закон» в Российской Империи. Подробности здесь: https://cont.ws/@as39sa179/2919249

Про уникального звонаря К. К. Сараджева. Подробности здесь: https://cont.ws/@as39sa179/2889300

Династия Строгановых. Служение России. Подробности здесь: https://cont.ws/@as39sa179/3014695