DayTimeNews.RU
Одно время довольно активно обсуждалась тема подписания между Россией и Ираном договора «О всеобъемлющем стратегическом партнерстве» (ДВСП).
Были определенные сигналы, которые свидетельствовали, что подписание может состояться на полях саммита БРИКС+ в Казани, но многое свидетельствовало и об обратном. Главной темой саммита БРИКС+ была все-таки реформа модели глобализации, и инфоповод по ДВСП в эту повестку действительно интегрировался с некоторым трудом.
История с ДВСП довольно длинная, его обсуждают аж с 2018 г., однако именно за последний год ДВСП стал весить намного больше, чем проект по зоне свободной торговли. Поэтому наши «уважаемые западные партнеры» прикладывали и будут прикладывать немало усилий, чтобы положить договор в «долгий ящик».
Но, быть может, России и Ирану надо сделать неожиданный ход — вместе и согласованно самим как бы отложить на время этот договор и потянуть нить интриги в сторону ЕС?
О том, что при общих принципах могут быть разные цели и задачи
Текст ДВСП согласован еще два месяца назад, о чем говорит опубликованное Распоряжение № 288-рп от 18.09.2024 г. Тем не менее противоречия в сроках свидетельствовали о серьезной дискуссии внутри Ирана. Они вполне объяснимы, просто надо разобраться в их предпосылках, а также понять нынешние место и роль ДВСП.
Подписывать договор в итоге решили в ходе будущей встречи президентов Ирана и России. Сроки назвал недавно глава иранского МИД А. Арагчи — 1–2 ближайших месяца. Не сложно догадаться, что интересного к концу именно этого периода будет происходить в треугольнике Запад-Иран-Россия — инаугурация «бульдозера» Д. Трампа.
Но инаугурация — это только видимая часть завершения других процессов, которые должны дать результат (или не дать) за оставшийся небольшой временной отрезок. Проблема в том, что и Иран, и Россия в этом сложном полугодии находятся в положении «вилки эскалации». Россия — на украинском направлении, Иран — на израильском.
Всё указывает на то, что выбор хода с положительным результатом одного игрока приводит к отрицательному результату у игрока другого. Либо Россия принимает на себя бремя эскалации, а Иран его ослабляет, либо наоборот.
Сыграть в распределенную стратегию, где оба игрока разделяют бремя эскалации и разделяют некое подобие выигрыша, для Тегерана и Москвы очень и очень непросто.
Если эскалация нами понимается одинаково, то понимание выигрыша у нас с Ираном различно. На так называемом «мета-уровне» наши и иранские тезисы созвучны: реформа глобального управления, избавление от санкционного диктата и возврат к объективным критериям в политике взамен нынешних субъективных. На уровне конкретной стратегии наши цели и задачи различаются.
Здесь, по всей видимости, кроется причина одной из частых ошибок отечественной популярной экспертизы, когда декларация общих принципов автоматически переводит того или иного игрока в разряд наших союзников.
Декларация общих принципов — это еще не союзный договор, не коалиция. Конкретный результат для каждого игрока может быть различен и при условии общих принципиальных рамок. И это различие как раз и тормозит в нынешних реалиях подписание ДВСП, чем, кстати, западная дипломатия неплохо пользуется.
О проблеме военной эскалации по принципу «либо-либо» и ее предпосылках
И отечественная, и иранская экспертиза в этом году, если брать отсчет года с прошлого октября, оказались в непростом положении. ХАМАС и Израиль, запустив бойню в секторе Газа (позже к ней добавился и Ливан), будучи изначальными и принципиальными антагонистами, ломали каждый по-своему американскую ближневосточную стратегию.
Тут можно долго дискутировать о причастности Великобритании, но сути это не меняет. С двух сторон одновременно ломались идеи «индо-авраамического блока».
В общем-то не являлось секретом, и об этом вышло немало материалов, что США при еще действующей администрации с Ираном доводить трения до полноценной эскалации не собирались.
Индо-авраамическая концепция предполагает экономические ограничения зоны влияния Ирана на Ближнем Востоке. В зависимости от результатов гласного и негласного диалога эти ограничения могли быть сделаны в жесткой форме (санкционно) или в обмен на американские уступки быть приняты самим Ираном.
Для Ирана его торгово-финансовая сеть на Ближнем Востоке имеет критическое значение, и торг по этому вопросу является для него главным, а остальные вопросы (помимо разве что поставок в Китай) находятся на ступень ниже. Для нынешней администрации США мягкое решение по зоне влияния Ирана было предпочтительней, поскольку позволяло сосредоточить ресурсы на нас и направлении европейском.
Для Израиля такая договоренность так или иначе вела к сохранению (пусть и с ограничениями) фактора «Хезболлы», а также требованию и дальше работать в рамках парадигмы «двух государств» (Израиль и Палестина).
Тезис о двух государствах был частью большого «индо-авраамического пакта». Идея пакта в Израиле воспринималась, может, и позитивно, но только без «двух государств». Аналогично и для ХАМАС подобная концепция несла бремя критических издержек — при наличии двух государств (полноценно, а не декларативно, как было в прошлом) и пакта само существование ХАМАС теряло смысл. По сути дела, финализация этого процесса вела к неизбежному самороспуску движения.
Сойдясь во взаимной бойне, Израиль и ХАМАС по отношению к США вели себя так, будто они работают на одной стороне и против США.
После того как стало понятно, что «госпереворот» по вытеснению Дж. Байдена по результатам летних дебатов не удался, и американская администрация в плане внешней политики вообще отпустила вожжи, все игроки решили воспользоваться окном возможностей по принципу «кто сколько унесет до 20-го января, тот с тем после 20-го января и останется».
Израиль с августа идет, по сути, ва-банк, провоцируя Иран на полноценную войну. Будет после 20-го Д. Трамп — он поддержит самый жесткий вариант, будет К. Харрис — ее администрации придется торговаться с учетом ослабленного Ирана с весьма потрепанной инфраструктурой его прокси в регионе.
Снизить накал США удалось только в конце октября, поскольку атака Ирана играла на руку трампистам, а атака Израиля — на руку демократам. Эти волны как бы гасили друг друга. Попутно выяснилось, что одним из реальных проводников политики демократов в Израиле неожиданно оказался ни кто иной, как сам министр обороны Й. Галант, «сливший» в прессу планы атаки Израиля.
Позиция «эскалация возможна либо с Ираном, либо с Россией» связана не столько с большими затратами — средства у США есть, а с тем, что эскалация в Европе является частью изначальной концепции, а на Ближнем Востоке она концепцию разрушает. У идеологов Д. Трампа всё наоборот. Ближний Восток надо контролировать как единый сырьевой кластер, а ситуацию в Европе зафиксировать.
Театральный характер американской политической культуры и фактор корпоративной мести
Нынешней администрации осталось управлять США ровно два месяца. За ближневосточную стратегию как нечто цельное она уже не в ответе, но они обязаны сохранить хотя бы важнейшие ее элементы, чтобы не потерять влияние, сохранить контуры тех внешнеполитических блоков, которые создавали несколько лет. Впрочем, и фактор корпоративной мести тут работает, не стоит его списывать со счетов.
Американская публичная политика — это всегда шоу, где много пафоса и какой-то примитивной карнавальности. Многим в мире это не нравится, многие это не воспринимают и даже не считают адекватным, но их политика сформировалась такой. Китайский политический символизм тоже не для всех, наша политическая культура тоже в мире воспринимается неоднозначно.
Однако даже для американского карнавала Д. Трамп после победы устроил что-то выходящее за рамки приличий. Стороны и до выборов ходили по грани и часто за гранью допустимого, но после объявления победителя Д. Трамп все-таки стал общеамериканским президентом, что накладывает ограничения.
У шоумена Д. Трампа стопоры и флажки пока отсутствуют. Некоторые лица, которых он представил как часть команды, выглядят весьма странно. Будущий «глава Пентагона» в татуировках и с опытом линейного полковника в Ираке или будущий генеральный прокурор, который заявил на митинге, что против абортов протестуют жабы ростом 150 см и весом в 300 кг, которые никогда не забеременеют, потому что никому не нужны.
Это не администратор и политик из первого эшелона — это комик из «стендап-шоу», причем не высокого пилотажа. Выпад кабацкого уровня.
А ведь команда Д. Трампа — это теперь официально команда всех в США, даже тех, кто ростом и весом далек от идеалов глянца, и даже тех, кто приверженец идей либеральной шизы. Но и без подобных выходок от команды Д. Трампа выпадов слишком много, и они становятся частью двухмесячного шоу в стиле «достанем каждого».
Для Д. Трампа это не только представление, но и своеобразная стратегия, сценарий которой похож на юмористические зарисовки Д. Хармса «из жизни писателей». Там Л. Толстой любил детей, но так не любил А. Герцена, что везде гонялся за ним с костылем. И вот однажды-таки, догнав Герцена, Лев Николаевич, который «не изверг был», ко всеобщему изумлению погладил его отечески по голове.
Творчество Д. Хармса — это гротеск, но Д. Трамп, по сути, исполняет подобную постановку — два месяца грозить бюрократам «костылем», чтобы потом пожурить, погладить по голове и отправить их в массе исполнять свои обязанности. Кто из высшей бюрократии подпадет под реальный каток, пока никому не известно, понятно, что кто-то в жерновах окажется. Но Д. Трамп нагнетает и нагнетает.
Должна ли бюрократия дать на эти постановки и спектакли ответ? Несомненно. И ответ не столь уж прост для Д. Трампа и его команды, которая даже рамочной концепции внешней политики не имеет. Что еще хуже — эти шаги прямо отражаются на украинском направлении. Тема ударов дальнобойным вооружением в том числе и из этой серии.
Ядерная сделка и санкции
В теме Ирана и Израиля новый кабинет увязнет гарантированно, поэтому, создав Д. Трампу патовую ситуацию на Украине, нынешние администраторы вяжут ему руки на Ближнем Востоке. Если накачать Украину (пока есть возможности) оружием и сплотить армию оловянных солдатиков из европейской бюрократии с их бюджетами, то киевский режим вполне может натворить дел за два месяца, а потом еще полгода демонстрировать даже своего рода фронду Вашингтону.
Но что это значит в плане Ирана? А то, что столь принципиальная для него тема возврата к ядерной сделке вполне может быть активирована через посредство уходящей администрации США, но с прямым участием Брюсселя и ведущих европейских стран.
Если создать площадку для переговоров, через которую Д. Трамп сможет перешагнуть только с большими усилиями, а все бремя эскалации перевести на Россию, то и тема ДВСП Ирана и России встанет на паузу.
Обратим внимание, что пока МАГАТЭ носится с вопросами инспекций, а ряд лиц из первого эшелона в Иране говорят о сроках создания ЯО, и Франция, и Германия заявляют о необходимости возврата к ядерной сделке, Брюссель вводит очередной пакет санкций против Ирана. Но на что направлен пакет и чего в этих санкциях не видел за 30 лет Иран?
ДВСП — это развитие соглашения о зоне свободной торговли с выходом на отраслевую интеграцию (сырье), научную, инвестиционную, культурную и только весьма опосредованно интеграцию военную. Однако ДВСП завязан не только на Россию и Иран, а на ЕАЭС и его нормативы, а также и опосредованно на другие страны Центральной Азии, в частности на Узбекистан.
Страны Центральной Азии — это своего рода посредники в обходе санкций, но посредники, которые постоянно сдают позиции. Вторичные санкции все-таки работают даже в Китае, не говоря о Центральной Азии.
Чем сильнее санкционное давление, тем сложнее работать не только России — этим постепенно нивелируется для Ирана ценность ДВСП. И чем больше сдают позиции страны Центральной Азии, тем больше у Брюсселя пробуждается аппетит усилить давление и играть в «тяни-толкай» вокруг санкций и договоров вокруг Ирана.
А ведь в России задержки в подписании этого согласованного договора уже рассматриваются как колебания Ирана и намеренное ослабление Тегераном (под западным давлением) двусторонних связей. И логика тут от либеральной части западного политикума есть — сколько бы Д. Трамп не грозился, а совсем передавить горло ЕС он не может. Он — бульдозер, но только не каждое препятствие он может срыть.
Резюме
В ЕС не зря так внимательно смотрят на российско-иранские отношения и не зря мониторят тему ДВСП. Сейчас будет делаться буквально всё, чтобы за эти месяцы затянуть в воронку эскалации именно нас и показать, что на Ближнем Востоке всё идет к затишью. И история с разрешением ударов дальнобойным оружием — часть этой политики. Эту тему будут нагнетать и нагнетать, да и ресурс на еще один рывок на земле у Киева есть.
Политика кнута и пряника в отношении Ирана там вполне прозрачна: правая рука — санкции якобы за военные поставки нам, левая — переговоры по ядерной сделке. Вроде бы всё крутится вокруг военно-технического сотрудничества между Ираном и Россией. Но задача номер один — это не военно-техническое сотрудничество, а нивелирование усилий России выйти на юг — в индийский сырьевой и торговый коридор. Условием такого коридора там вполне логично рассматривают ДВСП. Иран тут в довольно сложном положении, поскольку он не враг себе, чтобы брать эскалацию на себя ради нас.
Но что будет, если отложить продвижение ДВСП и сосредоточиться на конкретных двусторонних пошаговых, а не всеобъемлющих договорах с акцентом на противостояние любым усилиям Д.Трампа по давлению на Иран с начала следующего года и с объявлением об этом как о приоритете? Это внесет очень существенные поправки в нынешнюю игровую модель. Нестандартные ходы с учетом политической инерции крупных игроков всегда работают хорошо.
Михаил Николаевский
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: