Серийный убийца на «Запорожце» (18+)

7 апреля 1947 года в белорусской деревушке Ист родился серийный убийца Геннадий Михасевич. Папаша мальчика, носивший странное для этих мест имя Модест еще до его рождения прослыл на всю округу хроническим алкоголиком. В деревне Михасевичи были самой неблагополучной семьей. После того как батя стал чуть ли не ежедневно на глазах соседей гонятся за мамкой по улице с топором за Генкой закрепилось устойчивое прозвище «Сын алкаша».

Ясно, что парень, которому было стыдно за вечно пьяного отца, и голосящую на всю деревню мать предпочитал одиночество обществу других пацанов. Травля Генки более или менее затихла, когда ему исполнилось 14 лет. Не успел он перевести дух от пацанских подколок, как насмехаться над его робостью стали деревенские девчонки.

Однажды в деревенском клубе парня пригласила на танец красивая и фигуристая Ленка. Вскоре в деревне зашептались, что они начали встречаться. В армию он уходил мужчиной, а не нецелованным мальчиком. Через год после перенесенного гепатита его комиссовали.

Вернувшись в Ист, солдат узнал, что его девушка выскочила замуж за первого в их краях красавца. Однажды утром Михасевич подкараулил бывшую невесту, шедшую на работу. Ленка, та самая Ленка в любовь которой он поверил, удивившись клокотавшей в нём ярости засмеялась и сказала: «Ген ну ты чего, я же с тобой из жалости встречалась, ничего серьезного у нас с тобой и быть не могло».

Вскоре Геннадий бежал из деревни, практически вырвав из рук председателя совхоза направление на учебу в Городокский сельхозтехникум.

14 мая 1971 года Михасевич ехал к родителям в Ист и, опоздав на полуночный автобус, решил идти до деревни пёхом, благо погода в тот год стояла просто шикарная. Всю дорогу он размышлял о самоубийстве и у деревни Экимань решил свести счёты с жизнью. Похитив у придорожного дома бельевую веревку, он пошел в общественный фруктовый сад и напоролся там, на 19-летнюю Людмилу. Девушка, накануне вернувшаяся из турпоездки, вышла поутру из дома, чтобы пройтись по родным местам вот и прошлась.

Воспользовавшись веревкой, Михасевич придушил Люду, изнасиловал ее, а потом голыми руками сломал жертве шею. Тело убийца прикопал в саду, после чего сломя голову побежал в свою деревню. На следующий день он в деталях раз за разом прокручивал момент убийства, не понимая, зачем ему это нужно. Внезапно убийца, словно наблюдая за собой со стороны, увидел, как с последним вздохом девушки в него вошла женская сила.

Полгода он выжидал, не приедет ли за ним группа захвата, а в октябре 1971 года в районе Витебского керамзитового завода напал на хрупкую девушку. Михасевич не ожидал, что «дюймовочка» с петлей на шее сможет прокусить ему кисть вырваться и заорать, так как не вопила даже армейская электросирена установленная в его казарме. Бросив жертву, маньяк исчез в неизвестном направлении.

Успокоившись, упырь, не получивший от голосистой стервы ее силы, отправился бродить по окрестностям в поисках новой жертвы. На пригородной автобусной остановке убийца напал на одиноко стоявшую девушку, утащил её в лес, изнасиловал и убил.

Напившись крови, он вновь затаился на полгода. Михасевич не был сумасшедшим, понимая, что он уже заработал себе на «вышак» он пытался остановиться для чего то и дело знакомился с девушками. Чаще всего он подкатывал к ним на танцевальной площадке в кафешках или пляже.

Однажды во время танца красавица, с которой он только что познакомился, почувствовала сквозь кисейную блузку как вспотели ладони ее нового ухажера. Девчонка не придумала ничего лучше, чем брезгливо отстраниться от маньяка и с издевкой спросить: «Судя по потливым ладошкам, ты еще девственник?». В этот же вечер Михасевич изнасиловал «юмористку» после чего стянул на ее шее концы удавки, и, вслушиваясь в «чарующие» звуки последнего всхрипа почувствовал, как сквозь кончики пальцев в него вливается жизненная энергия языкастой бабенки.

В июне 1973 года маньяк получил диплом о среднем специальном образовании, вернулся домой и устроился работать в «Дисненский лесхоз».

Практически два года зверь выжидал, а в мае 1975 у деревни Зуи лишил жизни совсем молодую девчушку. В сентябре этого же года Михасевич изнасиловал и задушил девушку, а когда стал уходить с места преступления, та внезапно ожила. Сам того не ожидая убийца не смог повторно сдавить шею жертвы, схватив выпавшие из ее сумочки маникюрные ножницы он добил несчастную многочисленными ударами в шею.

Весной 1976 года «Витебский душегуб» как его прозвали в народе, женился, переехал в село Солоники и устроился работать слесарем механосборочных работ в совхозе «Двина». На новом месте жительства маньяк сменил свои «охотничьи угодья», на тот момент Михасевич уже знал, что на его поиски брошены лучшие сыщики белорусской милиции.

До конца 1976 года монстр расправился еще с четырьмя девушками, а по Солоникам поползли слухи, что убийца обосновался где-то в их местах.

Наступивший 1981 год маньяк встретил с пятнадцатью трупами в своей кровавой коллекции. Позже когда чудовище арестовали, многие мужики из Солоников пеняли своим женам на то, что те ставили им в пример Геночку Михасевича, как не курящего, не пьющего коммуниста, командира отряда добровольной народной дружины и секретаря низовой партийной организации.

Жена не зная чем в свободное от работы время занимается ее муж родила маньяку дочку и сына, в которых он, как и все кровососы души не чаял. Девочку он назвал Еленой в честь предательницы, не дождавшейся его из армии. Когда каждый будний день он отводил ее всегда как-то по-праздничному одетую в садик, местные бабы не могли нахвалиться на самого заботливого в их деревне отца и мужа.

Правда, никто не знал, как однажды ночью маньяку приснилось, что он вышел на охоту. На пике своего возбуждения убийца повернувшись к стене, стал душить жену. В какой-то момент он проснулся и сумел разжать пальцы. Перепуганной женщине убийца рассказал, что ему приснилось будто он, оказавшись в июле 1941 года, сошелся в рукопашной с немцем. Когда фашист саперной лопаткой сломал его штык-нож, он ударил фрица по колену и после того как он с воем свалился на землю, кинулся ему на грудь и стал душить. Как ни странно супруга поверила этой пурге, да и как можно было не поверить, если она жила с самым идеальным мужиком в округе.

Маньяк любил жену и часто дарил ей украшения снятые им с убитых женщин. Сережкам, колечкам, цепочкам с кулончиками завидовала родня, соседи и подруги.

В 1981 году Михасевич обзавелся «Запоржцем» и стал охотиться на колесах, это было куда как комфортнее и безопасней. Чтобы его «ЗАЗ-968М» не примелькался, он использовал для сбора новых «коллекционных экспонатов» совхозный «ЗИЛ» с кунгом.

С первых дней «автоохоты» маньяк с душевным трепетом радовался тому, сколько на дорогах голосует молодых девчонок с детства привыкших не полагаться на редко ходившие автобусы, а передвигаться на попутках. С появлением у него автомобиля число жертв «Витебского душегуба» стало расти как на дрожжах.

Рекордным для душителя стал 1984 год, когда колеся по белорусским дорогам ублюдок забрал жизни 12 женщин.

Милиция долго шла к тому моменту, когда все убийства девушек были объединены в рамках одного уголовного дела. Это был рисковый вариант для мужчин с красными лампасами, за похождения кровавого маньяка на счету, которого к началу 85-го года было 28 женщин Москва могла вышвырнуть часть генералов из МВД в связи с их служебным несоответствием. Куда как проще было посадить 14 невиновных мужиков, повесив на каждого по две задушенных гражданки. 15-ой несправедливо осужденной стала девушка «расколовшаяся» на допросе и признавшаяся в том, что для своего ненасытного сожителя-душителя она заманивала незнакомок в малолюдные места. Лжеманьяки получали суровые срока, а одного из них Николая Тереню расстреляли.

Михасевичу нравилось бывать на судах, где рассматривались совершенные им убийства, только на скамье подсудимых сидел не он, а сломленные ментовскими пытками невиновные мужики. Будучи командиром народной дружины, маньяк из оперативных сводок узнал, что милиция тотально проверяет все красные запорожцы. Продавать приметную машину он побоялся, но охотиться на ней перестал.

В 1985 году по следу душителя пустили Николая Игнатовича одного из опытнейших белорусских следователей. Детально ознакомившись с делами 28 погибших женщин, следак набросал основные черты портрета «Витебского душителя»: коммуникабельность, смазливый внешний вид, отличное знание области, допуск к государственному автотранспорту и косвенная связь с милицией.

Когда Михасевич почувствовал, что по его следу отправили опытного волкодава, он решил пойти ва-банк. Вскоре несколько редакций крупных белорусских газет получили воззвание «Патриотов Витебска», в котором мужчины якобы, входившие в эту организацию, признались, что убивали, и будут убивать продажных девок, мстя им за свою поруганную честь. Эксперты быстро выяснили, что письмо писал один и тот же человек, а анализ слюны которой он неосмотрительно заклеил все конверты показал что у маньяка первая группа крови.

Следующей жертве Михасевич вложил в рот записку со словами: «Жрите лживые твари». В сжатые сроки, усиленные бригады сыщиков сличили почерк 600 000 мужчин из Витебска и областных городов. Милиционеры проверяли заявления в ЗАГСах, отделах кадров, паспортных столах, воинских частях, колониях.

Вскоре к Игнатовичу принесли объяснительную написанную Геннадием Модестовичем Михасевичем - отличным семьянином, коммунистом, командиром отряда народной дружины и секретарем низовой партийной организации. Почерк «Патриотов Витебска» и «Витебского душителя» оказался идентичным.

Михасевича задержали за сутки до того как он собирался уехать отдыхать в Одессу. Потрясенной жене маньяк заявил, что все в чем его будут обвинять ложь и скоро он вернется домой.

В кабинете Николай Игнатович поприветствовал задержанного словами: «Ба кто это к нам явился, подозреваю, что «Витебский душитель», в конце кровавой карьеры решивший поиграть в «Патриотов Витебска».

Три дня маньяк молчал, а на четвертый попытался симулировать душевное расстройство. Психиатр-криминалист достаточно популярно объяснил нелюдю, что единственным человеком у кого получился данный финт, был большевик Симон Аршакович Тер-Петросян. Товарищ Камо четыре года устраивал мегаспектакли лучшим берлинским психиатрам, после чего был признан неизлечимо больным и выдан представителям Российской империи. Осознав, что он не Камо убийца стал давать признательные показания.

Подойдя вплотную к расстрельной черте, Михасевич стал вести себя дерзко, бахвалясь совершенными им преступлениями. Как только во время следственных экспериментов включалась видеокамера, маньяк начинал лыбиться и рисоваться, словно он голливудская звезда.

Весной 1987 года на суде убийца не раскаялся и заплакал лишь единожды когда рассказывал о Елене, не дождавшейся его из армии. Судья приговорил монстра к исключительной мере наказания - расстрелу. Поразительно на мать этого зверя отправила в Верховный суд Белорусской ССР просьбу о помиловании ее «сыночка».

3 февраля 1988 года «Витебского душителя» расстреляли в Пищаловском замке.

В ходе активизации поисков маньяка милиция раскрыла 221 преступление, в том числе 27 убийств, 17 случаев нанесения тяжких телесных повреждений, 14 разбоев, 93 квартирных кражи.

После поимки монстра в белорусской милиции прошла массовая чистка, 200 сотрудников были уволены из органов, понижены в званиях и должностях. Только ОДИН милиционер получил реальный срок, а второй застрелился из табельного оружия.

«ЧАСЫ ИСТОРИИ»