
Робот нашел мой пост-дыбр с сабжевым названием, пост был написан в этот день 2007 года. Вот он :
---------------------------------------------------------------------------
Она не была красивой : маленькие дистиллированные глаза, руки, пахнущие хлоркой, рот...
Вот рот, пожалуй, был красивый. Или это вишнёвая помада так сладко пахла дешёвой карамелькой?
Она не была хорошо сложенной - синюшные, как у ощипанной курицы ноги, вислые сиськи мошонкой, тяжёлый зад...
Она не была умной - верила всему, о чем бухтел телек и газетной шелухе. Она была нелюбимой. И знала это.
Перед сном мы пили на кухне чай. Нетерпеливые тараканы шевелили усиками из всех щелей. Самый смелый - поджарый и плоский, как тыквенная семечка, добегал ровно до середины кухни.
Она механически подхватывала таракана с пола, равнодушно делала тремя пальцами движение, в других обстоятельствах заменявшее слово "деньги", и лопнувшее между пальцами тараканье тельце вытиралось о несвежий, пахнущий супом халат...
Я давился чаем и, не мигая, смотрел в свою чашку.
"-Надо следить за собой, Рэм, ты облился чаем..." - бесцветный её голос провожал меня до постели, желал спокойной ночи и растворялся за дверью комнаты, как запах "убежавшего" молока...
Лопались в пальцах нетерпеливые тараканы, бубнило вечернее радио, задыхались в стоячей воде аквариумные рыбки.
А я пытался понять - зачем нужно СЛЕДИТЬ ЗА СОБОЙ?
Разве недостаточно следят за мной боженька на небе, Лизавета Петровна(первая учительница) и папина фотография в деревянной рамке?
"- Ромашкин, ты мужик и должен меня понять. Я не бросаю тебя. Я буду приходить. Всё будет, как прежде, да, сын? Я буду следить за твоей судьбой" - говорил, уходя от нас, папа...
Следить - означало оставлять следы - на песке возле моря, если ездили к бабане в Крым; в снегу во дворе, если не было ангины; на чистом влажном полу, если ходить тёплыми сонными ногами в сортир...
Я соглашался с папой - следить, это же так интересно!
И мы следили с ним, как могли, до самого первого класса.
А потом у него родился ребёночек.
И мама перестала называть меня Ромочкой и Романтиком.
Она рисовала красивый карамельный рот и уходила на весь вечер "к соседке".
Если бы я скучал по ней и требовал бы у кудлатенькой Любочки-соседки вернуть мне мою маму, чтобы поиграть с ней в морской бой или порисовать драконов, она, Любочка, ущипнула бы меня за бледность щеки и рассмеялась, как смеялась всегда, встречая меня на лестнице : "-Ромчик, зайчик, у, какая сердцеедина для баб растёт... Папочкин сЫночка... Мамочке приветики, сто лет её не видела!"...
Если бы... Но мама не умела играть в морской бой и рисовать драконов.
Она умела рисовать только рот - вишнёвой, приторно пахнущей помадой.
Наверное, она видела во мне папу, или наоборот - видела его отсутствие, это уже не имело значения. Как и причина для порки.
Протискиваясь в узкую щель раскладного дивана - моего убежища от длинного, как язык муравьеда, жгучего ремня, я кричал, пугая собственный страх, путаясь в коричневых кишках колготок, заполнявших задиванное пространство, что больше не могу следить за собой! Что это стыдно и неправильно - занимать место боженьки на небе, Лизаветы Петровны и папиной фотографии одновременно!
Нелюбимый сын нелюбимой женщины...
Я всё -таки стал взрослым. И случилось это не тогда, когда пыльное нутро дивана перестало меня вмещать. И даже не после первого смелого стакана портвешка или сигаретины "элэм" на школьном дворе.
Девочка... Девочка Верочка из 8"А", дотянувшаяся вишнёвым ротиком мне до подбородка, выдохнула в лицо приторное, карамельное, визгливенькое : "Ромочка! Романтик! У тебя ширинка лопается! СЛЕДИ ЗА СОБОЙ!"
["Денежный жест", слизь давленного таракана на пальцах...]
Меня передёргивает и мутит от гадливости...
Относительный и временный покой я обрёл только в армии - там было, по крайней мере, все ясно и честно, хотя всё вокруг было нелюбимое, некрасивое, неумное, ненужное...
Вернулся- влюбился. Трепетно и сильно. Так, что не мог без неё дышать...
Через месяц после свадьбы понял, что слежу не только за собой, но и за ней тоже.
Ведь не за горами тот день, когда вся эта молочно-спелая прелесть превратится в стандартный женский набор : дистиллированные глаза, вислые сиськи "мошонкой", туловище - "яйцо", синюшные бёдра и квадратная жопа...
Перед сном мы пьём на кухне чай. Я вижу, как в пока что поджаром её животе лопаются тыквенные семечки нерождённых ещё детей. А в шкафу готовится развернуться язык муравьеда - ремень.
Она переворачивает страницу газеты и неуклюже обливается чаем...
НУЖНО СЛЕДИТЬ ЗА СОБОЙ.
---------------------------------------------------------------------------
Конец поста от 15.03.2007 года.
Хорошие были времена - спокойные! ЖЖ-ха была на 70 % заполнена примерно таким дыбром, не было "крымнаш", "минсков1-2", всех этих "чотамухохлов", шольцев-мерцев-калас-бербочек-трампов, армий экпертов, военкуров, прочего дерьма, и, конечно, мясорубки СВО.
Беззаботные "тучные годы", чо... Помните их?
СЛАВА РОССИИ!!!