DayTimeNews.RU
Обрушение западного неоимпериализма, как написали бы в советских СМИ, происходит прямо на наших глазах и одновременно с двух краев - в Восточной Африке и Океании (или, если точнее, в Меланезии). Обрушение не окончательное. Но происходит весьма вовремя – так, что метрополиям и больно, и страшно.
Поскольку речь идет о США Джо Байдена и Франции Эммануэля Макрона, это хорошо, что им больно и страшно. Они заслужили.
Про ситуацию в Кении, которую Байден несвоевременно признал главным союзником США в черной Африке, газета ВЗГЛЯД подробно писала ранее. В то же самое время, пока протестующие штурмовали парламент в Найроби, на другом краю света - во французской Новой Каледонии – возобновился бунт сепаратистов, желающих отрезать от Пятой республики ее меланезийский кусок.
Или, лучше сказать, в Новой Каледонии продолжается восстание против западного колониализма. В системе, при которой Франции принадлежат острова в суверенной экономической зоне Австралии, отрицать наличие колониализма трудновато.
Новая Каледония – это 275 тысяч почти полноправных французских граждан и 10% мировых запасов никеля.
Париж контролирует сей тропический край более 170 лет и сумел удержать за собой даже в период парада суверенитетов 1940-1960 годов, когда европейские империи быстро сжимались до национальных границ.
В XIX веке французы использовали Новую Каледонию так же, как англичане Австралию – как место тюремной ссылки, в том числе для политических преступников. Сейчас это, если забыть про никель, в основном вопрос престижа: Франции нравится считать себя сверхдержавой с территориями в трех океанах.
В цивилизационном отношении Новая Каледония самое европейское место в Меланезии: даже в сельской местности преобладает западный тип быта. А вот этический состав неоднороден: доля меланезийцев (народ с самоназванием канаки) чуть более 40%, белых (в основном французского происхождения) чуть менее 30%, разнообразных метисов еще около 20%. Многие канаки предпочли бы иметь полноценную государственность, всех остальных статус заморской территории Франции принципиально устраивает.
Национально-политический конфликт между «старыми» и «новыми» каледонцами начался не вчера, а в 1980-х, несколько напоминая таковой в британском Ольстере. Его можно было назвать вялотекущей гражданским войной с пиком в 1985 году, когда Париж ввел на островах чрезвычайное положение.
Потом все три стороны конфликта договорились и ударили по рукам с такими условиями: провести как минимум через десять лет не более трех референдумов, однако право голоса на них и всех местных выборах будут иметь только те, кто легально переселился в Новую Каледонию до 1998-го, то есть года подписания мирного соглашения.
Первые два плебисцита сторонники государственного единства с Францией выиграли с отрывом около 10 процентных пунктов. Третий – разгромно, но он проводился в период пандемии ковида, канаки-сепаратисты его бойкотировали, не признали и отказались считать своей последней попыткой. Это разногласие являлось базой политического конфликта между колонией и метрополией вплоть до последних дней.
В преддверии недавних выборов в Европарламент в Париже со ссылкой на решения судов вполне резонно постановили, что ограничения 1998 года для некоренных избирателей Новой Каледонии ограничивает их права, а это такие же французские граждане, как и все остальные, и они тоже должны иметь возможность выбирать себе власть. Именно спровоцировало майский бунт канаков, в ходе которого сторонники независимости по парижской традиции поджигали муниципальные (но не только) здания. Семь человек в те дни погибли, более двух сотен были арестованы.
Особая роль в тех событиях принадлежала Азербайджану. Поскольку Париж активно поддерживал Армению по карабахскому вопросу, в Баку решили потроллить французов особыми отношениями с канаками.
Когда уличные бои еще шли, Макрон лично прибыл на мятежный остров, особо громких слов не говорил и демонстрировал готовность к компромиссам. И действительно, вскоре Новой Каледонии разрешили не вводить избирательное равноправие, то есть Париж сдал назад по вопросу гражданских прав собственных граждан.
Отбывая обратно в Европу, Макрон наверняка чувствовал себя Наполеоном, который во времена «ста дней» одним лишь своим появлением умиротворял конфликты и заставлял войска единодушно присягать себе.
На практике макроновский блок «Ренессанс» выборы в Европарламент разгромно проиграл, а личный рейтинг президента колеблется в районе 15%. Макрон настолько непопулярен, что кандидаты от его же партии старались от него дистанцироваться. А ровно за неделю до новых выборов (внеочередных парламентских, от которых ждут победы Национального объединения Марин Ле Пен) канаки возобновили мятеж, а в Новой Каледонии опять запылали дома и автомобили.
Если бы сепаратисты-канаки не ненавидели Ле Пен и ее партию как представителей французского национализма, можно было бы предположить, что они работают на ее избирательную кампанию. В самый ответственный момент они показали, что Макрон бессилен, презираем и ведет Францию к катастрофе.
В случае Новой Каледонии сыграло то, Париж капитулировал, однако капитулировал не полностью - по вопросу избирательных прав отыграл назад, но через месяц решил арестовать некоторых политических лидеров канаков за призывы к мятежу и потворствованьи оному. Основания у французских правоохранителей для этого, надо полагать, были. Но, как показал практика, хитрее было бы подождать, чтоб вспыхнувшие заново пожарища не сожгли остатки макроновского рейтинга.
Если Национальное объединение действительно победит - не по очкам, а так, чтобы назначить своего премьер-министра, правительство Франции возглавит Жордан Барделла – 28-летний политтехнолог и фаворит Марин Ле Пен, которому она доверила формальное лидерство в своей партии.
«Матриарх» утверждает, что премьер Барделла будет «крепко держать кошелек Франции» и не допустит трат на безумные проекты вроде французского десанта под Одессой.
Сам Барделла заявляет, что негоже бросать союзников (а Украина для него союзник) «на растерзание империалистической России», с которой Запад, по его оценке, находится в состоянии войны. Поэтому поддерживать Киев он продолжит, но «в разумных масштабах».
Скорее всего, оба правы. О недавних мегаломанских идеях вроде отправки военных НАТО на Украину даже сам Макрон не вспоминает, – настолько плохо они отразились на его рейтинге. Однако ничуть не похоже, что Национальный фронт, при Барделло существенно сместившийся к центру, готовится резко выйти из украинского проекта, как Шарль де Голль выходил из НАТО.
Поэтому бунт канаков как свидетельства слабости и плохой тактической игры Макрона – это лишь условно хорошая новость для российских интересов, против которых действует Франция (в основном на Украине, но уже не только на Украине).
Безусловно хорошей новость станет в том случае, если бунт канаков выйдет на качественно иной уровень. Такой, чтоб отправки французских военных на Украину и вооружению ВСУ мешала не скаредность месье Барделла, а хроническая занятость тех же самых военных на окраинах недоразвалившейся французской империи, еще лучше – в ее столице.
Нам нужно больше. Еще больше деколонизации.
Смотрите ещё больше видео на YouTube-канале ВЗГЛЯД
Теги: Франция , сепаратизм , массовые беспорядки , Марин Ле Пен , Эммануэль Макрон , Новая Каледония
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: