DayTimeNews.RU
Запад любит повторять мантру про неприкосновенность частной собственности – но как только ему представляется удобный случай ее отобрать безнаказанно, всегда находит благовидный предлог. В данном случае имеется даже не предлог, а стремление наказать непокорного.
С тех пор, как Франция встряла в территориальный спор между Марокко и Алжиром по поводу Западной Сахары и объявила, что признает права Марокко на эту территорию, отношения между Францией и Алжиром стали стремительно ухудшаться. И это при том, что они вообще практически никогда не были благостными: Алжир добыл независимость от французов в кровопролитной многолетней войне.
Алжирские власти почти целиком выставили Францию с рынка зерна, заменив его российским, но одной пшеницей дело не ограничилось. К примеру, французский конгломерат CMA CGM был не прочь наложить лапу на терминал порта в Оране, который занимает стратегическое положение. Однако на очередном витке дипломатической войны между Алжиром и Парижем стало ясно, что об Оране в ближайшее время не может быть и речи.
Некоторое время Алжир отозвал своего посла из Парижа и стал выкидывать французских дипломатов со своей территории, объявляя их персонами нон грата. Франция взяла на вооружение аналогичные методы, да еще в ответ стала требовать наличие виз у обладателей алжирских дипломатических паспортов. Затем дело дошло до арестов алжирцев во Франции, и француза в Алжире. Договориться о чем-то с Алжиром стало нереально – и, полностью провалившись в дипломатическом плане, Франция перешла к языку угроз.
Как сообщает ряд французских изданий – L’Express, Le Journal du Dimanche и другие – «Франция рассматривает возможность заморозки активов примерно 20 высокопоставленных алжирских чиновников, которые владеют недвижимостью на французской территории…
Мера, которая будет основана на модели, применяемой к российским олигархам, может быть активирована в случае новой эскалации отношений между двумя странами».
Есть, впрочем, и некоторые нюансы. «В отличие от замораживания активов граждан России во Франции, замораживание алжирских средств не подпадает под нормы ЕС». Однако если нельзя, но очень хочется, то можно. Потому что «министры экономики и внутренних дел имеют право замораживать активы лиц, которые обвиняются в совершении «актов вмешательства». Этот термин, ныне закрепленный в законе, обозначает «действие, совершенное прямо или косвенно по просьбе или от имени иностранной державы и имеющее целью или результатом… причинение вреда основным интересам нации».
Под замораживанием во Франции имеется в виду, что лицам, которые окажутся в санкционном списке, запретят пользоваться недвижимостью и другой собственностью, а также банковскими счетами, в течение полугода, после чего этот срок может быть продлен. Список 20 алжирских лишенцев уже составлен, но вряд ли он станет последним. Ибо «считается, что 801 член алжирской номенклатуры имеет во Франции финансовые интересы и регулярно приезжает сюда. Причем это не считая военных», – добавил анонимный источник, который снабдил французские СМИ сведениями о готовящейся акции.
Замораживать средства высокопоставленных алжирцев предложил еще в январе министр внутренних дел Брюно Ретайо, и тогда же французские СМИ по-быстрому устроили опрос, который показал, что 72% французов эту меру поддерживают. С западной точки зрения, французские власти показывают серьезность своих намерений: сначала они объявили свою угрозу в общем виде, теперь она обрела конкретные очертания.
Разумеется, никакой источник не мог сливать конфиденциальную информацию СМИ просто так, и публикации эти – нечто вроде черной метки, если угодно, орудие шантажа. Послание алжирским верхам, чтобы они образумились и отступили, попытка выступить с позиций силы – или, по крайней мере, державы, которая способна диктовать свои условия. И возникает вполне резонный вопрос – почему именно сейчас загорелся сыр-бор.
Из-за высылки сотрудников посольства? Из-за ареста писателя? Из-за того, что Алжир категорически отказывается принимать обратно так называемых OQTF – лиц, которые обязаны покинуть французскую территорию, то есть преступников без французского гражданства, приговоренных к этапированию в страну прописки?
Однако и L’Express, и Le Journal du Dimanche, и другие издания дают понять, что собственность и счета начнут замораживать, если Алжир пойдет на «новую эскалацию». И вряд ли имеется в виду высылка очередной дюжины посольских клерков. Скорее уж дело в бизнесе: с алжирским направлением работают 5,5 тыс. французских фирм, и около 500 из них имеют филиалы на территории Алжира. Как выразился вконец расстроенный глава Алжирско-французской торгово-промышленной палаты Мишель Бизак:
«Если Алжир всерьез рассердится, мы в одночасье потеряем экспорт на 5 миллиардов, оно нам надо?».
Как пишут французские СМИ, поначалу дипломатические раздоры между Алжиром и Францией не касались бизнеса, но чем дальше закручивалась спираль взаимных претензий, тем больше происходящее стало сказываться на экономических связях. Потеряв алжирский экспортный рынок для своего зерна, Франция больше не хочет искушать судьбу.
Отсюда и язык угроз, и желание заставить с собой считаться – при полном непонимании того, что попытка обращаться с другими подобным образом может лишь еще сильнее настроить их против нее. Неужели с помощью замораживания средств алжирской элиты Париж всерьез хочет вернуть расположение алжирского бизнеса?
Впрочем, даже в Марокко, где терпеть не могут Алжир, к заявлению во французских СМИ отнеслись весьма скептически. «В нынешнем виде этот «черный список» (из 20 лиц, против которых будут приняты санкции), похоже, обречен остаться в столах представителей исполнительной власти. Публикация документа, если таковая случится, станет точкой невозврата во франко-алжирских отношениях. Данного сценария Париж, скорее всего, хочет избежать, при этом запасшись сдерживающими инструментами, соразмерными кризису, который продолжает углубляться».
Проблема в том, что Франция разучилась справляться с кризисами, и все, что она может, – махать санкционной дубиной. Кроме того, не стоит сбрасывать со счетов меркантильный интерес: если Франция реализует на практике норму о замораживании собственности и денег лиц, которые якобы что-то против нее имели и вмешивались в ее дела, эту норму можно будет впоследствии распространить на кого угодно – и без особых хлопот пополнять казну.
По крайней мере попытаться – до тех пор, пока не выяснится, что санкции оружие обоюдоострое и приносят убытки прежде всего тем, кто их вводит. Пример России, на которую ссылается французская пресса, в этом смысле весьма показателен.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: