DayTimeNews.RU
Юмористическая история.
Глава 1.
Город заваливало усталостью и снегом. Димон, шустрый московский таксист, ловко юркнул перед носом у маршрутки, вызвав шквал клаксонов и крепких выражений. На пассажирском сиденье немолодой бизнесмен Аркадий Михайлович вжался в спинку, а костяшки пальцев, сжимавших кейс, побелели от напряжения.
«Ох, мать честная! Чудом пронесло!» – выдохнул он, протирая лоб платком. – «Еще бы чуть-чуть – и…».
Димон хмыкнул, вертя баранку. «Чудо? Да разве это чудо, Аркадий Михалыч? Вот Вам настоящее чудо, так чудо! Или невезуха запредельная! Кто его разберет. Сосед у меня был, меня постарше, вашего примерно возраста. Учитель в музыкальной школе. Предмет у него такой интересный, название сложное, ммм… сольфеджио! Вспомнил. Да. Но дело не в этом. Он самый, пожалуй, везучий неудачник на свете. Или наоборот.
Зима в тот год была лютая…»
И Димон, смакуя каждое слово, повез своего пассажира, имя и род занятий которого уже успел выяснить, Аркадия Михайловича, не только по заснеженным улицам Москвы, но и в прошлое. В небольшой городок в центральной полосе России. В тот самый день, когда Валера, закутанный в старенькое пальто, ехал на поезде к сестре в соседнюю область. Электричка была старая, скрипучая. Мороз за тридцать, река под мостом скована льдом, но не слишком крепким. И вдруг – страшный скрежет, грохот, мир переворачивается. Вагоны, как игрушечные, срываются с рельсов, проламывают лед и тонут в ледяной черной воде. Крики, хлюпанье, тишина. Двадцать семь человек – на дно. А Валера? Валерий Петрович вынырнул, как пробка, со сломанной рукой, выбитым зубом и таким переохлаждением, что врачи потом неделю оттирали его спиртом. Но – жив! Выжил!
«Представляете?» – Димон стукнул ладонью по рулю, заставляя Аркадия Петровича вздрогнуть. – «Из ледяного ада вылез! Рука срослась, отмороженные уши отогрелись. И знаете, что он мне первое сказал, когда из больницы вышел?: “Главное, Димон, до пенсии бы мне спокойно дожить!” Вот она, цель жизни! А?! Ну что это за цель после такого-то!»
Аркадий Петрович молчал пару кварталов. Потом фыркнул. «Неплохо загнул, мужик. Пиши книжки. Драматургия у тебя хромает, но фантазия – огонь!» Он щедро расплатился наличными и скрылся в стеклянных дверях офисного центра. Димон крикнул ему вслед: «Да он реальный! Я вам как-нибудь покажу, если еще раз встретимся!».
Глава 2.
Студент Коля с гитарой и синяком под глазом залез в такси к Димону после бурной вечеринки. Над городом бушевала гроза. В лобовое стекло было видно, как над кольцевой дорогой, по которой ехали Коля с Димоном, заходит на посадку в сторону Шереметьева самолет. Преодолевая грозовой шквал.
«Ух, трясет!» – Коля застонал, прижимая гитару. – «Хорошо, что мы внизу, а там ребятам не повезло… турбулентность и все такое…!»
Димон ухмыльнулся. «Ага, внизу… А вот случай был с моим товарищем. Валерий Петрович мой летел как-то на юга, развеяться. Я его уговорил! Сам с ним хотел, но не смог и слава Богу!…» История разворачивалась под аккомпанемент дождя, стучащего по крыше.
Старый ТУ-154 заходил на посадку в Симферополь. Все было штатно, и вдруг – жуткий треск, будто огромную консервную банку открывают. Потолок салона пошел трещинами, ветер завыл. Паника, крики, сумки летают. И тут – БАМ! Люк рядом с Валерой оторвало, как крышку от кастрюли. И его, учителя музыки, человека тихого и осторожного, как поршень из пневматической пушки, вышвырнуло наружу. Вниз. В кромешную тьму и свист ветра.
«И что?» – Коля вытаращил глаза. – «Размазало! Насмерть?»
«А вот и нет!» – Димон торжествующе свернул на мокрую улицу. – «Упал он… Прямиком в огромный стог сена! Как в перину! Провалился по самую макушку, чихнул от пыли и… жив! И, представляешь, ничего не сломал. Веришь? Плечо только потянул!»
«А самолет?» – ляпнул Коля.
«А что самолет!» – выдохнул Димон. – «Ясно дело, самолёт всмятку, обломки по всей округе. Сто девятнадцать человек – в лучший мир. А Валера? Валера сидит в сене, как суслик, и думает: “Никогда больше не полечу…”» Димон задумался и потом выдал: «И вот понимаешь, он мне потом говорит, ну уже когда домой вернулся: “Димон, думал, пока летел, что до пенсии не дотянул”. Вот как это – в стог свалиться с неба и пенсию вспоминать!»
Коля долго молчал, потом рассмеялся. «Классная байка! Ты в кино сценарии не пробовал писать? Комедии с чёрным юмором?»
Димон вздохнул. «Пробовал… но там правду не любят. Слишком нереально».
Глава 3.
Студентка Лена, промокшая под ливнем, ввалилась в такси. Перед ними буксовал в огромной луже ПАЗик-маршрутка. Пассажиры, как сельди в банке, отчаянно толкались внутри.
«Боже, кошмар!» – Лена содрогнулась. – «Хорошо, я не в этой маршрутке!»
«Кошмар?» – Димон фыркнул, ловко объезжая лужу. – «Да это цветочки! Вот Валерий Петрович… сосед мой… музыкант, у него столько неприятностей было. Он пешком ходить любил. Ну вроде так спокойнее. Но тут приспичило – за нотами старинными, редкими съездить надо было. Это мы тогда еще не в Москве жили. А ехать ему в другой город надо было, недалеко, правда, от нашего, вот и пришлось сесть в ПАЗик. Такой же, но только древний, ржавый, дышащий на ладан…»
Картина предстала мрачная: дождь, разбитая дорога, переполненный автобус. Водитель, видимо, решил срезать путь по старой насыпи у озера. На повороте – скользко, руль вывернуло резко. И маршрутка, как пьяная корова, повалилась на бок, скатилась по откосу и с громким плюхом нырнула в мутную озерную воду. Паника, вода хлещет внутрь, люди барахтаются.
«А Валера?» – Лена замерла.
«Валерий Петрович!» – Димон с гордостью ударил по тормозу у светофора. – «Инстинкт! Он рядом с окном сидел. Не думал, не гадал – ногой БУМС! Стекло выбил! И вылез, как выдра, одним из первых! Отделался ушибами да шоком на неделю. Да еще и другим помогал выбраться. Вот только четверо не смогли. Эх… А я как раз мимо ехал, пассажира вез. Вижу – толпа, мигалки. И Валера мой, мокрый, стоит, трясется. Я его в такси – и домой, отпаивать коньяком. Он ревет: “Я не железный, Димон! Я хочу просто дожить… до пенсии…” Цель, понимаешь? Нерушимая!»
Димон притормозил у пятиэтажки. Лена вышла, покачав головой. «Жуть какая… Но… вы же прикалываетесь, да? Развели меня, этого не было!» – смеясь, она захлопнула дверь.
Димон глянул ей вслед. «Было, девочка, было. Жизнь – та еще маршрутка. То в лужу, то в озеро».
Глава 4.
Катя, парикмахерша с розовыми волосами и острым языком, была старой знакомой Димона. Он подвозил ее в салон. Мимо них пронеслась пожарная машина.
«Опять где-то горит,» – вздохнула Катя. – «Бедные люди».
«Горит…» – Димон взвинтил интонацию. – «Вот у Петровича горело!!!»
«Ой, хорош!» – закатила глаза Катя. – «Ты опять мне байки про своего Петровича будешь рассказывать, сколько можно-то. Давай что-нибудь новенькое!»
«Да какие байки, Катя. Это все правда с ним было, ну послушай… Клянусь, чистая правда!»
Петрович доверял только одной марке машины – «Победе». Считал, что она надежная как танк. Едет как-то Валера по проселку, тихо, аккуратно. Вдруг – запах гари. Смотрит – из-под капота дымок! Он – тормоз, дверь – нараспашку, выскакивает! И тут – БА-БАХ! Машина взрывается, ослепительная вспышка, гриб дыма. Валера отлетает на обочину, покрытый сажей, но целый. От «Победы» – груда металлолома.
«Но он тогда не сдался!» – Димон, увлекшись, чуть не проехал салон Кати. – «Купил иномарку. Не новую, японку. Я ему помогал выбрать. Уверен был, что с ней ничего подобного быть не может. И что ты думаешь, едет он себе спокойно. Едет. И снова – запах. Он из машины. Паника! Но тут он вспомнил – на заднем сиденье оставил папку с бесценными нотами Рахманинова, подарок ученицы! Ну, полез доставать! Замешкался на секунды! И – БУМ! Огонь охватил салон мгновенно! Он выкатился, объятый пламенем, как факел».
Катя смотрела на него с недоверчивой усмешкой. «И?»
«Ожоги головы второй степени! Все волосы сгорели, начисто! И ухо… частично отвалилось, пришлось реконструкцию делать. Месяц в ожоговом. Я дежурил у палаты, как родственник. Вышел он из больницы… Лысый, со шрамом на ухе. Жалкий и страшный одновременно. Я ему: “Ну хоть жив, браток. Живее всех живых. Пенсия твоя, считай, уже в кармане, если столько раз тебя господь миловал!” А он, знаешь, взгляд такой пустой… Цель осталась. Дожить до неё, до пенсии этой. Вот ведь, человек!»
Катя расхохоталась, выходя из машины. «Димооон! Ну когда ты перестанешь нести эту чушь про своего лысого соседа-музыканта. Ты меня так не впечатлишь, хоть сто машин сожги!»
Димон обиженно надул губы. «Да он реально лысый! И ухо… почему ты мне всегда не веришь, Катюха?»
«Да потому что балабол ты, Димон», – фыркнула Катя. «Но байки твои иногда забавные», – она смягчила свой тон, глядя на обиженного Димона.
Глава 5.
Бабушка Анна Ивановна, пахнущая пирожками и какими-то знакомыми старинными духами, ехала к внучке. На остановке переполненный автобус резко дернулся с места, почти задев такси Димона. Бабушка вздрогнула.
«Ох, сердце! Чуть не выпрыгнуло!»
«Сердце?» – Димон снизил скорость. – «У Валеры… Петровича вот случай был… автобус… прямо в него въехал! С разгону!»
История была лаконичной. Валера, после огненных приключений, стал совсем затворником. Но как-то занемог и решился выйти в аптеку. Стоит на остановке, автобуса ждет. Из-за болезни сил нет, решился обратно на автобусе добраться. Вжимается в стенку, как мышь. И тут – рев мотора, визг тормозов. Старый ЛиАЗ, виляя, несется прямо на него! Удар! Валера летит, как пушинка, через всю остановку, приземляется на огромный, низкий, но пружинистый куст на газоне. Сумка с пузырьками – расплющена автобусным колесом. Сам Валера? Отряхнулся. Ссадина на локте, синяк на бедре. Шофер автобуса в истерике: «Я его убил! Я убийца!» А Валера поднимается, стряхивает пыль с пиджака и глухо: «Жив еще…» Димон, случайно проезжавший мимо, наблюдал эту сцену, открыв рот.
«Ну вот!» – Димон закончил. – «Я в восторге был! Вот это живучесть! А он? В глубочайшей депрессии. Подтверждение “проклятия”. Заперся дома наглухо. Только пешком в магазин и в музыкальную школу».
Бабушка Анна Ивановна крепко перекрестилась. «Господи, сохрани и помилуй бедняжку! Дай ему здоровья сил пережить все сие!» Димон расплылся в улыбке: «Вот! Наконец-то кто-то поверил!» Бабушка кивнула: «Конечно, верю, сынок. У моей троюродной сестры муж… его трактор три раза переворачивало, а он…» Димон слушал, и его радость медленно угасала. Он понял, что старушка верила вообще во все.
Позже Димон вез коллегу-таксиста Санька. Тот зубоскалил: «Ну что, Димон, как твой Неубиваемый? Новые приключения в мире смерти?»
Димон вдруг стал серьезным. «Сань, это не смешно, из-за меня Валера чуть не погиб. Окончательно». Он рассказал про поездку на Кавказ. Прошло прилично времени. У Валеры вроде все без происшествий, и Димон уговорами, непонятно даже как, ухитрился вытащить затворника Валеру в путешествие на своей новой иномарке. На горном серпантине их подрезал пьяный грузовик. Машина Димона сорвалась в пропасть. А Валера… Валера не был пристегнут! Боялся, что в аварии не успеет выскочить. Его выбросило через лобовое стекло, как куклу, прямо на дорогу! Он отделался сломанными ребрами и синяками. А Димон, пристегнутый, получил тяжелые травмы, но выжил благодаря подушкам безопасности.
«Видишь?» – Димон мрачно смотрел на дорогу. – «Моя машина – груда металла. Я – в гипсе. А он – отделался легким переломом и царапинами. И винил себя! Приходил ко мне в больницу. Я ему: “Валер, ты мой талисман! Если бы не твоя везучесть, мне конец!” А он… он говорил, что его “везение” сомнительно и явно опасно для других. Ушел в еще более глубокое затворничество. А цель – дожить до пенсии – вообще манией какой-то стала. И моей виной, считай».
Санька помолчал, потом хлопнул Димона по плечу. «Мрачная байка… Ну ты и сочиняешь! Чего-то не помню я ни твоей новой иномарки, ни того, что ты где-то там в больницах отлеживался. Но сочиняешь круто. Почти как в кино про супергероев!»
Димон смотрел в окно на убегающие фонари. «Да, Сань… Почти…»
Глава 6.
Время шло. Димон продолжал возить пассажиров, продолжал рассказывать о Валере. Но никто ему не верил.
Однажды по радио зазвучало: «Счастливчик из Волгограда выиграл в лотерею “Золотой Ключ” ДЖЕКПОТ! Один миллион рублей!»
Семейная пара с ребенком на заднем сиденье оживилась. Муж: «Вот везунчик! Жизнь удалась!»
Димон резко притормозил у светофора, обернулся, глаза горят. «Везунчик?! Да это ж разве везунчик, вот ВАЛЕРИЙ ПЕТРОВИЧ!!! – это Везунчик!»
Он с азартом, перебивая сам себя, выпалил историю. Как в день рождения Валеры купил ему лотерейный билет на удачу. И сунул Валере: «Держи, Петрович! Может, твоя феноменальная удача наконец в мирное русло выльется! Ты ж до пенсии дожить хочешь, а на что? Если еще немного ты и работу забросишь». Как Валера чуть не выбросил билет, решив, что это ерунда какая-то. Как через неделю примчался Димон, орал у него дома перед телевизором: «ВАЛЕРА! ТЫ ВЫИГРАЛ! ТРИСТА МИЛЛИОНОВ!» Как Валера сначала не понял, потом побледнел, потом схватился за сердце.
«И что дальше-то?» – спрашивал муж, а жена прошептала ему: «Бедный таксист, совсем крыша поехала от зависти». Они поспешно вышли. Димон кричал им в спину: «Да я не завистливый! Он реальный! Вы что, по телевизору не видели?! Три года назад!»
Они не видели, но зато другие, многие другие смотрели новости об удаче Валеры. Весть о нем разнеслась мгновенно. К двери скромной квартиры Валеры ринулись орды: журналисты с камерами, алчные дальние родственники, фальшивые благотворители, бизнесмены с супер-проектами, сектанты, предлагающие спасение души за процент. Валера не открывал. Он сидел в темноте, замурованный как в консервной банке, с отключенным телефоном и слушал гул толпы за дверью. Его цель – дожить до пенсии – казалась теперь недостижимой мечтой.
Димон, как верный оруженосец, пытался отбивать атаки. Дверь его квартиры была напротив, поэтому периодически он орал на лестничной площадке, размахивая руками, а пару раз даже спустил с лестницы особо настырных охотников за Валериными деньгами. Но это не помогало. Тогда Димон изменил тактику: «Посторонитесь! Я его менеджер! Все вопросы ко мне!» Он влезал в сомнительные переговоры, пытался «фильтровать» предложения, апеллировал к милиции (которая разгоняла толпу, но ненадолго). Он чувствовал себя героем, защитником друга. Но Валера видел только новую, денежную катастрофу.
Димон пыхтел, в очередной раз рассказывая эту историю своей подружке Кате, а она хмурилась: «Да ты эту историю в новостях слышал, я помню об этом сообщали давно как-то». «Слышал?! Да я его менеджером был! А… мой Валера!» Он с жаром продолжил рассказ про осаду квартиры, про мошенников, про свои подвиги по спасению миллионов. Катя, прищурившись, слушала.
«Интересная версия…» – протянула она, выходя. – «Но где доказательства? Фото? Интервью?»
«Он не выходил или квартиры-то! Боялся!» – оправдывался Димон.
«Ладно, спасибо за… фантазию, зря я спросила, могла бы сразу понять, что ты опять начнёшь придумывать ерунду», – улыбнулась Катя, собираясь выйти из машины. Димон в ярости ударил кулаком по рулю. «Если я докажу, что я не вру, замуж за меня пойдёшь?» Катя засмеялась: «Пойду, только ты докажи сначала, сказочник!»
Глава 7.
Димон гнал своё такси по выделенной полосе. Мимо вечной московской пробки. И его рассказ лился также плавно, как движение машины:
«Ранним утром Валерий Петрович нашел решение. Деньги были его проклятием. Их нужно было обезвредить. Надежно. Он сказал мне в этот же день вечером: “Хватит, Димон. Деньги… я с ними до пенсии не доживу. Надо от них избавиться!”
Меня чуть не хватил инфаркт. “Ты с ума сошел?! Триста миллионов?! С ними пенсия-то тебе зачем. Тебе их хватит на три жизни и десять пенсий! Да я…”
“Я все придумал”, – перебил меня Валера. И поведал свой план. Гениальный, с его точки зрения. Я сначала рвал волосы на голове, потом смирился, потом… проникся».
Димон перевел взгляд в зеркало заднего вида и встретился с насмешливым взором Аркадия Михайловича. Да, да. Того самого, которого он как-то уже подвозил. Бывают же такие совпадения, в огромной Москве они снова встретились.
«Ну что, таксист-сказочник,» – усмехнулся Аркадий. – «Веселые небылицы ты про соседа сочиняешь. Я еще с прошлой поездки запомнил. Но про то, как он выиграл миллионы и сгинул, это ты хорошо придумал…. Забавно. Посмеялся я от души».
Димон молчал. Потом резко, без предупреждения, свернул с шикарного проспекта на пыльную дорогу, ведущую к промзоне.
«Эй, куда?!» – возмутился Аркадий. – «Мне в центр! На совещание!»
«Молчите,» – отрезал Димон. Голос его был необычно тверд. – «Я сказал Вам, что если еще раз встретимся, я Вам покажу… вот и поехали смотреть на чудо. Держитесь крепче».
Они ехали мимо складов, гаражей, заросших пустырей. И вдруг, в конце ухабистой дороги, показалось… ЭТО. Не дом. Бункер. Массивное, серое, бетонное сооружение без окон, только щели-бойницы для видеокамер. Похоже на дот времен войны, но новее и внушительнее. Серая стальная дверь толщиной в полметра.
«Что это? Бомбоубежище олигарха?» – удивленно спросил Аркадий.
Димон не ответил. Он подъехал вплотную и громко посигналил. Два коротких, один длинный. Сигнал был услышан. Раздался скрежет тяжелых засовов. Серая дверь медленно, со скрипом, отъехала в сторону, как шлюз. В проеме, залитом светом изнутри, стоял Человек.
Он был невысок. Лысый, как бильярдный шар, на лбу следы от ожогов. На левом ухе – грубый, втянутый шрам. На нем были стоптанные тапочки, клетчатые домашние штаны и застиранная футболка. В руке – кружка с чаем. Он прищурился на яркое солнце, потом перевел взгляд на Аркадия Михайловича, застывшего с открытым ртом в такси.
«А… гости?» – спросил он спокойно, голос немного хрипловатый. – «Димон, предупредил бы». Он сделал небольшой глоток из кружки.
Аркадий Михайлович не мог вымолвить ни слова. Его мозг отчаянно пытался сопоставить образ из баек Димона – с этим обыденным, немного нелепым мужичком в тапочках, попивающим чай на пороге бетонного монстра.
Димон вышел из такси, расправил плечи. Торжество светилось в его лице. «Ну что, Аркадий Михайлович? Поверили теперь?»
Валерий Петрович кивнул в сторону двери. «Ну, заходите, если что… Катюша обед как раз приготовила. И печенье “Юбилейное” к чаю есть». Он повернулся и пошел внутрь, его тапочки шлепали по бетонному полу.
Димон широко улыбнулся ошеломленному бизнесмену. «Пойдёмте, пообедаем или чай попьем. С Валерой!»
Аркадий Михайлович, автоматически поправляя галстук, шагнул из яркого солнечного мира в прохладный полумрак бетонной коробки. Дверь-шлюз медленно, со скрипом, начала закрываться за ними. Последнее, что видел Аркадий перед тем, как тяжелый засов щелкнул, – довольную физиономию Димона, спокойное, немного усталое лицо Валерия Петровича и милую улыбку розоволосой девушки, наливающей чай в простые кружки.
Думаете, эта история выдумка? Да, вы правы. Все в ней придумано, и Димон, и его пассажиры, и Катюша. Все – кроме самого Валерия Петровича. Он был учителем музыки в школе у моего сына. И, знаете что. Я ведь тоже ему не верила, когда он мне свои истории рассказывал. Думала: вот заливает. Пока однажды он сыну моему не подарил редчайший саксофон, который стоит огромные деньги. После того как выиграл свои миллионы в лотерею. Вот такая история. Но мучит меня один вопрос. Валерий Петрович он кто: везунчик неудачливый или неудачник везучий? А вы что скажете?
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: