"У них нет шансов". Как морпехи 155-й бригады выдавливают ВСУ из-под Суджи

День за днем бойцы 155-й отдельной гвардейской бригады Тихоокеанского флота вытесняют противника из Курской области. ВСУ отчаянно цепляются за каждый метр, однако все равно отступают под натиском морпехов-дальневосточников.

"Держатся крепко"

На позиции расчета ударных БПЛА выезжаем до восхода солнца. Едем по размытой подмерзшей колее, затем пешком. Дрондетектор не замолкает, сопровождающий же нас боец советует не полагаться на технику: "Если зажужжит — по кустам. Прислушиваемся! И внимательнее смотрим под ноги". Кругом — мины и суббоеприпасы от кассетных снарядов. Некоторые едва заметны, из-за распутицы "замаскированы" грязью.

Это окрестности села Малая Локня, которое пока под контролем ВСУ. Пространство открытое, хорошо просматриваемое, медлить тут нельзя из-за постоянной угрозы удара FPV. Через несколько сотен метров ныряем в укрытие. В тесном блиндаже, который едва ли рассчитан на гостей, вовсю кипит работа: дроноводы прикрепляют к коптерам осколочные и кумулятивные снаряды.


"В любой момент может поступить задача отработать по цели, соответственно, нужно быть наготове. В Малой Локне много расчетов FPV и других типов дронов. Они засели в домах — чуть ли не на каждом антенны, ретрансляторы. Еще несколько дней назад вэсэушники курсировали на бронированных машинах и обычных гражданских. Теперь трафик снизился, — объясняет оператор расчета с позывным Ива. — Поначалу здесь выезжали по три-четыре единицы техники. Мы останавливали их еще до передовой. Сейчас же осторожничают, меняют маршруты. Но зачастили на гусеничных М113, "Брэдли", "Абрамсах".

Рассказ прерывает хрип рации. Ива тут же срывается с места, на ходу накидывает экипировку и бросает: "Сейчас на "Абрамс" полетим". Разведчики сообщили: увидели танк в районе села Викторовка, что рядом с Малой Локней.


Вместе с инженером расчета Седым Ива готовит беспилотник на оптоволокне. "Летает до 15 километров, берет до трех килограммов взрывчатки. Управление и видеопередача не по радиосигналу, как у обычных дронов, а по леске. Благодаря этому он защищен от РЭБ. Четкая картинка до самого момента разрыва, — говорит оператор. — Лишь бы леска не оборвалась".

Едва заметная тонкая нить прикреплена к корпусу дрона, другой конец — на наземной станции управления. Беспилотник готов, бойцы командуют укрыться в блиндаже.


"Соблюдаем технику безопасности, — подчеркивает Седой. — Дрон взлетает с уже взведенным боеприпасом".

Оператор с позывным Фазан ведет "птицу". "А вот и "Абрамс". Целый стоит. Только по какой-то причине разутый, без гусеницы", — комментирует Ива картинку с экрана. Дрон подкрадывается к танку и взрывается на динамической защите. Вдогонку отправили еще один камикадзе, следом подключились и другие расчеты. Добили барражирующим боеприпасом "Ланцет" бойцы из другого подразделения — "Абрамс" загорелся.

"Желанная цель"

"Техника — самая желанная цель. Например, сожгли "Брэдли" в окрестностях Новоивановки. БМП двигался в сторону наших позиций, был уже в 500 метрах от нас. Потом другой расчет тоже присоединился. Экипаж выгрузился, мы отправили вдогонку еще снаряд — машина загорелась", — описывает один из боевых эпизодов Фазан.

Больше всего целей было именно в Новоивановке — там ВСУ держались изо всех сил, потому что село находится на трассе, по которой их снабжали.


"Они заезжали через Леонидово по пять-шесть раз в день, порой колоннами. Пытались контратаковать, но безуспешно, — добавляет Ива. — Стоило их пехоте высадиться, тут же вступали в дело наши штурмовики. Выкашивали. А мы прикрывали с неба".

Обстановка на земле тем временем накаляется — ВСУ засеивают подходы кассетными боеприпасами. Характерные прерывистые хлопки все громче. Один из взрывов — всего в ста метрах от блиндажа.

Бойцы отмахиваются. "То ли еще было. На днях прилетело совсем рядом, повредило "потолок", пришлось переделывать. Теперь как новенький", — боец с позывным Комар показывает свежий настил из бревен.

В расчете он самый молодой, пришел четыре месяца назад. Помогает инженеру заряжать дроны, отвечает также за ночные дежурства. Пока перенимает опыт у старших. Ива же на СВО с первых дней, под Угледаром получил тяжелую контузию: бронетранспортер нарвался на мину. Через несколько месяцев — минно-взрывное ранение. "Осколок угодил в спину. Отказался от госпитализации, рану обработали, и вернулся. Когда-нибудь займусь и все-таки вытащу…"


Иву прерывает крик снаружи.

— Парни, заварите-ка поскорее чай. И сахара побольше!

У блиндажа притормозили четверо, как впоследствии выяснилось — трое штурмовиков и медик. "Ребята попали, отправился их вытаскивать. Раненые, но ходячие, — командир эвакуационной группы указывает на своих попутчиков. — Шли несколько часов, потеряли много крови. Горячий сладкий чай будет очень кстати. Идем до ближайшей безопасной точки, дальше — на транспорте".

У бойца штурмового подразделения 155-й бригады с позывным Волк левая стопа без ботинка и забинтована, поверх замотана тряпками в несколько слоев.

"Угодили под сбросы. Было так: двое преодолели "открытку", закрепились. А оставшихся четверых принялись обкладывать. Мы вернулись за ними. И "птицы", как мухи, на нас слетелись… Оказали друг другу помощь, затем сутки пролежали в кустах, не шевелились даже, чтобы нас не заметили. К сожалению, в строю остались не все. Только на следующий день к нам прорвались медики. По ним били кассетными, — тяжело вздыхает Волк. — Одна четверка выбралась. Позже и мы выдвинулись. Сколько шли, даже не знаю".

Это его второй боевой выход — и второе ранение. Первое — тяжелое, в ногу — получил в марте 2024-го, под Новомихайловкой в ДНР. И там попал под сброс гранаты. Восстанавливался почти год.


— Скромничает. И еще, между прочим, он награжден орденом Мужества, — добавляет командир эвакуационной группы.

"Птиц" здесь значительно больше. А что делать, надо гнать нечисть с нашей земли. Потому и я здесь. Надеюсь, с ногой обойдется. Пока ее чувствую…"

Отхлебнув пару глотков приторного чая, Волк передает кружку сослуживцам. От помощи все отказываются — переведя дух, продолжают путь.

"Они нам не соперники"

"Действительно тяжело — противник пытается помешать приблизиться к позициям. Работаем в лесополосах, рощах — больше времени уходит на передвижения. Играет свою роль и ландшафт. Из-за постоянных перепадов температуры техника по полям не всегда проедет, поэтому приходится пешком, что рискованно", — отмечает командир снайперской группы с позывным Фанат. Его бойцы дежурят здесь бок о бок с дроноводами и штурмовиками.

На точках порой находятся сутками. Цели, как правило, — пулеметные и АГС-расчеты. Один из запомнившихся боевых эпизодов в Курском приграничье — Ольговская роща, где окружили вэсэушников.


"Это было осенью, мы прикрывали штурмовиков. Успешно справились, обеспечили нашим беспрепятственный заход. А вэсэушников, судя по всему, командование просто бросило, — подчеркивает Фанат. — Здесь сталкивались и с мобилизованными. И со специалистами — ССО ВСУ, в том числе из "Кракена". Идейные, но под нашим натиском бегут".

Это подтверждает и командир штурмового взвода с позывным Маниту. "Сейчас мы подходим к одному из населенных пунктов. Особо хочется сказать про иностранных наемников, которые действуют в составе подразделений ВСУ. Французы, американцы, испанцы, британцы… Кого там только нет. В данный момент имеем дело с литовцами. Многие думают, что легионеры — профессионалы. Как бы не так. Приближаемся — отбиваются, а как только идем на второй накат — уходят с позиций. Они нам не соперники".


Наемники в том числе действуют как заградительный отряд для мобилизованных украинцев. "Молодежи среди них почти нет, в основном люди за 50. Загнанные на самую передовую, они совершенно не мотивированны. Отстреливаются и при первой же возможности сдаются в плен".

Обстановка на подконтрольном бойцам 155-й бригады ТОФ участке обостряется. Командование ВСУ продолжает бросать в атаку элитные подразделения, чтобы удержать занятые рубежи. Морпехи же создают все новые очаги окружения, шаг за шагом продвигаясь вперед. Источник