DayTimeNews.RUМихаил Боярский родился в очень интересной, театральной семье: его мать Екатерина Мелентьева и отец Сергей Боярский служили в театре имени Комиссаржевской. Очень интересной личностью был дед актера, Александр Иванович Боярский, который был видным деятелем обновленчества, раскольнического движения в Русской православной церкви в 1922—1940-е годы.
Кадр из фильма «Ко дню рождения Михаила Боярского. Петербуржские тайны семьи Боярских». Александр Боярский с семьёй.
Сам актер рассказывал о своем дедушке как о ярком, красивом и очень добром человеке, обладавшим удивительным красноречием.
«По наследству мне должно было достаться священничество: если бы не революция, в духовную семинарию сначала пошел бы мой отец, а потом и я. Но история страны изменила историю моей семьи».
Настоящая фамилия дела была Александр Иванович Сегенюк, и родился он в местечке Копытув, которое принадлежало тогда Влодавскому уезду, Седлецкой губернии Царства Польского, входившего в состав Российской империи.
Отцом его был псаломщик Иван Иванович Сегенюк, а матерью — Феликса Венедиктовна Боярская, представительница харьковской ветви рода Боярских из польских православных дворян.
Александр Иванович женился на дочери директора государственного банка Николая Бояновского Екатерине, преподавательнице английского и французского языков в Ленинградской духовной академии. Екатерина Николаевна родила ему четырех сыновей – Алексея, Павла, Сергея, который стал отцом Михаила Боярского, и Николая. Дети и внуки двоих младших сыновей, как и оба сына, Сергей и Николай, посвятили свою жизнь театральному делу, актерской профессии.
Известно, что «вольнодумство» и «толстовство» Александр Иванович начал проявлять еще во время учебы в Волынской духовной семинарии, за что и был исключен в 1901 году, но после закончить образование разрешили. После семинарии поступил в Петербургскую духовную академию, где активно интересовался «рабочим вопросом» и постоянно беседовал с рабочими Спасо-Петровской мануфактуры.
Особо отмечен в биографии Александра Ивановича период его службы священником Троицкой церкви при Ижорском заводе города Колпино Царскосельского уезда Петроградской губернии. Благодаря его инициативе в приходе открыли бесплатную столовую, был организован огород и основана своя небольшая пасека. Приход вел большую благотворительную деятельность, постоянно батюшка читал лекции на церковно-общественные темы. Александр Иванович пользовался среди рабочих Обуховского завода большим авторитетом, его называли «рабочим батюшкой». Об этом записано в монографии А. Э. Краснова-Левитина «История фабрик и заводов», которая была издана в Советском Союзе в тридцатые годы двадцатого века.
«Он замечал каждую мелочь, видел людей насквозь, знал, как и кому помочь. К нему шли все бедняки, пропойцы, люмпены. Поговорит, поругает, а потом придумает практический выход, устроит и поможет. Удивительная черта была в Боярском: естественно и просто говорить обо всём».
По какой причине Александр Иванович решил взять себе фамилию матери вместо фамилии отца, не сообщается, но в 1916 году он подал такое прошение, и 7 августа того же года «высочайшим повелением Александру Сегенюку с семейством» было разрешено «именоваться фамилией Боярский».
Кадр из фильма «Ко дню рождения Михаила Боярского. Петербуржские тайны семьи Боярских». Александр Иванович Боярский.
Примерно в тот же период началась его близкая дружба с молодым священником по имени Александр Введенский, с которым они много обсуждали церковные реформы. Под влиянием этой дружбы Боярский создал при своем храме «кружок церковных реформаторов», а после и вовсе стал одним из основателей Всероссийского союза демократического православного духовенства и мирян.
Свою деятельность как сторонника церковного реформаторства Боярский продолжил, будучи назначенным настоятелем Троицкого собора в Колпине. Он продолжал свою дружбу с Введенским, к ним примкнуло к тому времени довольно много сторонников церковных реформ. Боярский стал членом редакционного комитета журнала «Соборный разум», много говорил о «социально ориентированной церкви», мечтал о том, чтобы «церковь выступала на стороне трудового народа, на стороне которого – правда».
В 1912 году Александра Ивановича Боярского арестовали, обвинив в контрреволюционной агитации. Причиной ареста стало выступление Боярского, в котором он рассказал о том, что не был подвергнут репрессии, когда отказался написать воззвание к православным верующим выступить на защиту Петрограда от наступавших войск Юденича и белоэстонцев и дать пастырское благословение красноармейцам. Боярский отметил в своем выступлении, что это пример того, насколько хорошо Советская власть относится к православию и уважает право христиан не благословлять войны.
Советская власть восприняла это не как комплимент, а как издевательство над властью атеистов и, более того, как клевету.
Прошение освободить священника Александра Боярского подписали 1400 рабочих, сам Максим Горький писал Ленину с просьбой освободить его. Но Боярского приговорили к году принудительных работ с высылкой за пределы Петроградской губернии. Из своего заключения он написал обращение к уполномоченному губернской ЧК, в котором попросил не смешивать себя с «контрреволюционными попами», а также попросил дать ему возможность помогать голодающим. Также он заявил в этом обращении, что очень многое из программы коммунистов он принимает, кроме разрешения религиозного вопроса. 31 октября 1921 года Александра Ивановича освободили.
И уже в следующем году он стал одним из лидеров обновленческого раскола, который называли «Обновленчеством», а сами представители этого движения называли себя «Живая Церковь». Это движение возникло в мае 1922 года, и инициатором его была государственная власть Советской России. При активном участии государственных органов группа духовенства предприняла попытки отстранить предстоятеля Русской церкви патриарха Московского и всея России Тихона от церковного управления, организовав «Высшее церковное управление» или ВЦУ. Одним из учредителей ВЦУ стал Александр Иванович Боярский. Он обвинял «реакционное духовенство» в равнодушии к людям, в частности, к судьбе голодающих Поволжья. Но деятельность группировки «Живая церковь» не вполне отвечала его воззрениям, и вместе с Введенским он покинул ее, возглавив более умеренную организацию — Союз общин древлеапостольской церкви.
После ареста патриарха Тихона и полного прекращения функционирования церковного управления Обновленчество начало быстро развиваться. Но когда патриарха Тихона освободили в 1923 году, миряне стали массово возвращаться в патриаршую церковь. Обновленческие группы были официально распущены, на их основе был организован Священный синод Православной Российской церкви.
Александр Боярский вступил в 1923 году во Всероссийский обновленческий Синод, преподавал богословие в Ленинградском высшем богословском институте, а с 1924 по 1930 год был настоятелем ленинградского храма Спаса-на-Сенной и настоятелем Троицкого храма в Колпине одновременно. Первую половину 1926 года он совмещал службу с чином настоятеля Исаакиевского собора.
За это время его дважды арестовывали, но после отпускали. Период его служения запомнился проведением так называемых «детских всенощных», когда по сокращенному чину проводились службы, на которых пели, читали, звонили и прислуживали дети, а взрослые только могли присутствовать, стоя вдоль стен по периметру храма.
Об Александре Боярском ходили слухи, что он сотрудничает с ВЧК, и однажды даже такое обвинение бросили ему в лицо во время проповеди: из толпы народа закричали:
«Знаем мы вас! Все вы на Гороховую бегаете!»
Александр Иванович прервал проповедь и ответил:
«Александр Невский тоже в Орду ездил. Надо было ему — и ездил. И мы: надо нам — вот мы и бегаем!»
По мере развития НЭПа власть стала терять интерес к движению обновленчества, и бурная деятельность священника Боярского не нравилась атеистическим властям. В 1932 году его командировали в распоряжение Ивановского областного митрополитанского церковного управления, а из Ленинградской епархии уволили «за дезорганизацию приходской жизни».
Он продолжил свою деятельность в Ивановской митрополии в качестве настоятеля Троицко-Успенской общины Кинешмы, где и был рукоположен во епископа Ивановского и Кинешемского, а к концу 1933 года возведен в сан архиепископа.
В 1936 году заштатный обновленческий епископ Николай Автономов написал на архиепископа донос, в результате чего Александра Ивановича обвинили в антисоветской агитации, а также в том, что он объединяет вокруг себя «реакционно и фашистски настроенную» часть обновленцев, которые были высланы из Ленинградской области. Александра Ивановича арестовали 17 марта 1936 года, приговорили к 5 годам заключения и этапировали в тюрьму в Ярославль, затем в Суздаль. В 1937 году 9 сентября приговорили к расстрелу и в тот же день приговор привели в исполнение.
Кадр из фильма «Ко дню рождения Михаила Боярского. Петербуржские тайны семьи Боярских»
В своей монографии А. Э. Краснов-Левитин отмечал, что Александр Боярский — единственный из обновленцев, оставшийся в истории в ореоле мученика.
Михаил Боярский рассказывал, что близкие вспоминали о его дедушке как о человеке философского склада ума, но достаточно непосредственном и даже наивном в быту. Он постоянно приводил в дом с улиц и вокзалов «сирых и убогих», которые потом могли запросто обчистить его жилище.
По рассказам отца Михаила Боярского, Александр Иванович во время путешествия из Петрограда в Москву обязательно готовил для деревенских детишек игрушки и сладости, которые раздавал на станциях, иногда бросая им прямо из окна.
Это был просвещенный человек с тонким художественным вкусом: он много читал, любил театр, особенно оперу.
По словам знаменитого внука, его дед принял революцию и от всей души желал, чтобы в новом мире нашлось место для веры, был готов много работать для того, чтобы это произошло. К сожалению, его лучшим мечтам не суждено было сбыться.
Семье не сообщили о том, что Александр Иванович расстрелян, и его супруга Екатерина Николаевна до самой смерти ждала его возвращения: накрывая стол, обязательно оставляла для него прибор, каждую минуту ожидая его возвращения.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: