Дирк Новицки – застенчивый революционер. Перекроил все шаблоны НБА

На Спортсе продолжается голосование за 25 лучших игроков XXI. Если вы еще не опустили свои бюллетени, то по-прежнему можете сделать это вот здесь.

Мы привыкли к тому, что история ниспровержения авторитетов, смены привычных парадигм и внедрения инноваций – это история, направленная вовне. Нужно преодолеть заскорузлость общественного мнения, выйти за рамки стереотипов и клише, на которые ориентируются приверженцы традиционных взглядов, и только тогда – за счет результатов, доказав эффективность свежего взгляда – удостоиться одобрительных аплодисментов и всеобщего признания.

У Дирка Новицки все это было, но уникальной траекторию развития карьеры немца делает то, что его сопротивление, прежде всего, было направлено вовнутрь.

Пожалуй, никто из великих баскетбольных реформаторов не истязал себя так, как златокудрый архангел из Вюрцбурга. В этом смысле легко проследить параллели между Дирком и его суровым земляком, написавшим «Рождение трагедии из духа музыки». В своем трактате Ницше уверял, что древние греки создали основы искусства и культуры во многом от безысходности, чтобы противостоять скуке и обыденности существования. То, что изначально было альтернативой, в конечном счете стало новой реальностью. Новицки решал по сути ту же проблему, он вынужден был изменить баскетбол, поскольку никогда не смог бы адаптироваться к его нормам. Настолько уникален и непохож он был на тех, кто брал баскетбольный мяч в руки до него.

Новицки не верил в себя, и вообще хотел играть в теннис

В процессе неожиданного и кажущегося противоестественным преображения, как и в случае с любым грандиозным фокусом, важен в первую очередь не результат, в данном случае констатация факта, а – «престиж» – как это было сделано.

В случае с Новицки он воистину ошеломителен, поскольку заключается в том, что человек, вобравший в себя все лучшее, что представляли европейские игроки, а заодно протоптавший дорогу для последующих поколений баскетбольных мигрантов, с маниакальным упорством отказывался верить в себя.

Начать хотя бы с того, что баскетбол не был для Новицки даже третьим выбором. Мать Новицки – Хельга, в свое время выступавшая за сборную Германии по гандболу, была не против, чтобы сын продолжил семейные традиции. В отличие от отца, считавшего гандбол бесконтактным, мягкотелым и вообще женским видом спорта.

Сам Дирк больше тяготел к футболу и теннису, который на всю жизнь так и остался его любимым видом спорта (он даже занимал место в топ-10 чемпионата федеративного государства Бавария). Специалисты отмечали его мощную подачу, добавляя вслед, что как только он столкнется с более скоростными и мастеровитыми соперниками, то те будут использовать преимущество в мобильности. Габариты Новицки медленно, но верно убивали его мечту стать новым Борисом Беккером, а прибаутки и глумливые замечания сверстников и вовсе породили неприятие к баскетболу.

«Никому этого не говорил, но когда я начал заниматься баскетболом, то видел в нем лишь способ научиться лучше управлять своим телом. Я думал: «Здесь тоже нужно сидеть низко на ногах, быстро менять направление перемещения, при этом тут тебе оказывают сопротивление. Баскетбол мне виделся отличной подготовкой для перехода на следующий уровень в теннисе. Это была своего рода тренировка. Я был удивлен как никто другой, когда оказалось, что у меня неплохо получается играть в баскетбол», – признавался много лет спустя Новицки.

Даже в свои 15 тянувший худосочный «Вюрцбург» в первую Бундеслигу, Новицки не был уверен, что баскетбол станет делом его жизни. Понадобилась судьбоносная встреча с Хольгером Гешвинднером, чтобы пошатнуть неуверенность и сомнения Дирка.

Гешвинднер – капитан баскетбольной сборной Западной Германии на Олимпиаде в 1972-м и авантюрист по натуре, отказывался воспринимать все, что хотя бы приблизительно напоминало доктрину.

«Если бы люди, помимо носа и рта, могли дышать ушами, Хольгер дышал бы только ушами. Просто потому что это интереснее, необычнее. Я не знаю другого такого человека, который бы мог любую мелочь превратить в приключение», – описывает своего ментора Новицки.

Для Гешвинднера Дирк стал главным квестом всей жизни. Хольгеру было достаточно увидеть застенчивого парня во время одной из игр – тренер просто коротал время, ожидая свою команду – чтобы оценить всю разносторонность потенциала Новицки. Именно он стал локомотивом прогресса немецкого дарования. Он лимитировал его работу в тренажерном зале, заставив вместо поднятия гантелей наматывать круги по залу… на руках. Он запретил бросать школу, нанял репетиторов, а когда Дирку надоедало учиться, разбавлял его досуг обучением игре в шахматы и на саксофоне. Он фактически с нуля создал базу данных, на основе которой просчитал, в какой точке Новицки должен совершать бросок, какой ширины должен быть хват мяча. Он по крупицам построил тот самый бросок с отклонением, который стал патентованным оружием Новицки и прототипом для статуи, установленной у входа в «Американ Эйрлайнс Центр». Именно Хольгер настоял на том, что Дирку необходимо ехать на просмотр в тренировочный лагерь Nike Hoop Summer, где немощный на вид мощный форвард набрал рекордные 33 очка, 14 подборов и заставил облизываться главного тренера «Бостона» Рика Питино.

«Тот турнир на Гавайях был сущим кошмаром. С тех пор как мы обнаружили Дирка в Европе, мы только и делали, что пытались спрятать его. А на Гавайях о нем узнали все. Никто не видел, чтобы двухметровый парень вел мяч на скорости так, как он. Я нечасто наблюдал за игроками возраста средней школы, но я никогда не видел баскетболиста с такими навыками, как у него», – слова Донни Нельсона, работавшего скаутом «Далласа».

Но даже добившись своего – выменяв на драфте Новицки у «Милуоки» – «Мэвз» не сразу подобрали ключики к немцу. Во многом из-за него самого.

Дирк стал квинтэссенцией европейского баскетбольного импорта

Для таланта, взятого под 9-м пиком, Новицки сильно выделяли не только баскетбольные навыки. 20-летний иммигрант абсолютно не мог и не хотел приспосабливаться к новым условиям. Он не знал языка, обычаев, нравов, в свою первую поездку в США Дирк с детским простодушием взял полотенце и тапочки, потому что не был уверен, что ему их там предоставят. Его не интересовали 4,7 миллиона на три года, наоборот, немец был рад, что переговоры по контракту затягиваются, а стало быть, не нужно переезжать в НБА и можно еще, как минимум, годик посидеть в Европе.

Даже когда переезд состоялся, родители переживали, что Дирк может махнуть на все рукой и вернуться. Тем более что прецеденты уже были. Сестра Дирка Зельке отыграла в баскетбольной команде университета всего семестр, прежде чем вернуться из Штатов в Германию.

Треволнения были не напрасны. Новицки неоднократно порывался повторить путь родственницы: Хольгер восемь раз приезжал в Америку, чтобы провести душеспасительные беседы с Новицки. Он казался себе абсолютно чужеродным элементом, и никакие деньги, никакие уверения тренеров и партнеров в том, что в скором времени именно ему предстоит повести за собой команду, не были способны изменить точку зрения Дирка.

Когда родители приехали повидать чадо на Рождество в 1999-м, то обнаружили, что их сын спит на двойном матрасе, расстеленном на полу, а в углу обнаружили пачку нераспечатанных чеков.

Он не уничтожал соперников трэштоком, как Петрович, не обезоруживал их с гроссмейстерским хладнокровием Сабониса, не доказывал, как Марчюленис, Шремпф, Кукоч или Паркер, что иностранцы способны понимать американцев с полуслова и отлично работать на подхвате. Вместо этого он словно отгораживался от предназначенной ему роли, сперва в пользу Стива Нэша, затем Майкла Финли, и только потом, когда обоих отпустили в другие команды, словно повинность, принял на себя обязательства не только лучшего игрока, но и лидера клуба.

«Он не особо умеет мотивировать остальных. В моменты, когда команде нужна была психологическая накачка, мы с Джейсоном Киддом часто отводили его в сторону и умоляли: «Дирк, пожалуйста, ты должен сказать что-нибудь», – рассказывал Брайан Кардинал о закулисье чемпионского сезона-2010/2011.

Тогда Новицки стал первым европейцем, взявшим титул в качестве первой звезды и получившим MVP финальной серии. Реакция – слезы, уход в раздевалку и нескончаемый поток комплиментов в сторону Кидда и остальной команды на пресс-конференции.

У Дирка всегда была резкая и часто полярная реакция практически на все. В 2007-м, когда он стал первым европейцем в истории, удостоившимся MVP регулярки, но «Мэвз» сенсационно вылетели в первом раунде от «Уорриорз», он не хотел выходить из дома, отказывался от приза, прежде чем сбежать в Австралию.

«Мне все равно. Я уезжаю. Отдайте кому угодно», – отмахивался Новицки.

А после признавался.

«Я такой упертый пессимист. Все пропускаю через себя. Это такая чисто немецкая история. Хорошо осознаю собственную гиперэмоциональность, моя мама очень тяжело переживала поражения, и я пошел в нее. Думаю, что именно из-за этого я постоянно в зале. Когда я проводил плохой матч, то всегда шел в зал после игры и отрабатывал бросок или тягал штангу. Я все время думал: «Я худший игрок всех времен. Нужно в зал, нужно тренироваться, нужно бегать, нужно работать с весом, нужно бросать». Думаю, что эта моя негативная сторона пошла мне на пользу. Я ничего не могу с собой поделать, к этому невозможно привыкнуть или адаптироваться. Единственное, что остается – искать спасение в работе, в тренировках, в поиске нового подхода», – рассказывал Новицки клубному телевидению «Далласа».

И вот именно такое отношение впоследствие стало не только залогом успеха, но и того, как затем Дирка оценивали даже самые придирчивые критики.

Новицки – антитеза «культуре колец»

Знаете, какая была самая частая реакция на обмен Луки Дончича, помимо критики Нико Харрисона?

«Неважно. Даже если мы будем годами на обочине лиги, а в руководстве останется такой же хаос, у нас навсегда останется Дирк, останется то первое чемпионство, и понимание, что этот игрок выступал только за нашу команду», – таков был основной рефрен болельщиков «Мэвз».

И контраргументов тут быть не может. Вместе с «Далласом» Новицки поднимался на Гималайские пики и падал на дно Марианской впадины. В 2004-м его отношения с руководством «Далласа» обострились после того, как те обменяли его лучшего друга и такого же баскетбольного мигранта, как и он – Стива Нэша.

Для любого другого звездного игрока это стало бы поводом для требований чего угодно: улучшенных условий контракта, усиления состава, личных привилегий.

Вместо этого Дирк проглотил обиду и спустя всего два года вывел «Мэвз» в финал 2006 года. Причем на пути к нему обыграл как раз «Финикс» Нэша и «Сперс» с Майклом Финли в составе.

В 3-м матче финальной серии Дирк промазал критически важные штрафные, которые могли обеспечить «Далласу» лидерство в серии 3-0.

Вместо этого «Мэверикс» уступили 2-4, и никто не корил себя сильнее, чем Дирк. Хотя едва ли у кого-то мог повернуться язык назвать тех «Мэвз» командой чемпионского калибра. Лишь два игрока из того состава когда-либо принимали участие в Матчах звезд, и одним из них был 31-летний Джерри Стэкхауз, чьи лучшие времена остались далеко позади. Центровым «Далласа» был Десагана Диоп, сенегалец, набиравший 3 очка в среднем за игру. В стартовой пятерке выходил Девин Харрис, который просто не мог выдержать психологического прессинга более опытных и звездных Дуэйна Уэйда, Шакила О’Нила, Антуана Уокера, Гэри Пэйтона, Алонзо Моурнинга.

«Даллас» упустил титул, потому что не был достаточно хорош, а не потому, что Новицки сплоховал.

Девять из десяти игроков повесили бы всех собак на партнеров, но Дирк пошел в зал, и в следующем сезоне показал сверхъестественную реализацию для игрока его габаритов. В 2007 году он присоединился к ультраэксклюзивному клубу «50-40-90» (50% забитых с поля, 40% трехочковых, 90% штрафных бросков), результат, которого достигли всего девять игроков в истории НБА. И он не просто читерил статистику в регулярном чемпионате: Дирк улучшил свою игру в плей-офф, набирая в среднем 25,3 очка и 10 подборов за игру в плей-офф. Не исключено, что подобный форсаж и стал причиной того, что остальные игроки «Мэвз» перегорели и не смогли помочь своему лидеру в серии с «Уорриорз».

Новицки взмывал ввысь, тащил за собой «Мэвз», затем падал, но не тратя времени на оправдания и поиски виноватых, возвращался, чтобы взмыть еще выше. Именно поэтому тот титул 2011-го так важен. Он не был галочкой, которой нынешние звезды помечают завоеванный титул, чтобы затем задуматься, куда перейти, чтобы поскорее взять следующий.

Для Новицки тот титул был точкой восклицательного знака – наивысшей точкой его карьеры.

«Это удивительные чувства. Это прозвучит странно, но я благодарен за то, как все сложилось. Если бы я выиграл титул где-то на ранних этапах своей карьеры, думаю, что во мне не было бы этого драйва, который был основой моей каждодневной, многолетней работы. Это было нелегко, и не могло быть легко. Эти люди, эта организация сделали для меня очень много, и я хотел ответить им взаимностью. Титул был нашей общей целью, и добиться этого вместе – это нечто особенное», – слова человека, не ищущего легких путей.

Новицки закончил карьеру в 2019-м, спустя 21 год после того как приехал в чужую для себя лигу, к моменту окончания у него на счету было 31560 очков, это шестой показатель в истории.

На данный момент в десятке лишь два действующих игрока: Леброн на первом месте (42184 очка) и Кевин Дюрэнт (30571 очко). У обоих больше титулов, чем у Дирка, но при этом тема того, как, с кем и при чьей помощи они были завоеваны, такая же обязательная часть их наследия, как и все остальное. Реплики Джеймса касательно «культуры колец» тиражируются, самого его поднимают на смех, а Рэя Аллена величают не иначе как «спасителем карьеры Леброна». Дюрэнт, завоевавший оба своих титула в составе лучшей команды XXI века, за год до того разбившей его в финале, в последние годы ударился в откровенные побегушки за титулом под лозунгом «просто хочу играть в баскетбол, неважно за кого». Для Новицки всегда было важно. Для него было одинаково важно играть в финале-2011 с порванным сухожилием на левой руке и простудой. Одинаково важно продолжать давать хотя бы тень надежды на успех, когда ее не было.

После 2011-го Дирк не выиграл ни одной серии плей-офф, но не решился на переход, а тянул откровенно слабую команду, пока на горизонте не забрезжила фигура Дончича, которому можно было передоверить команду.

«Я буквально играл до тех пор, пока мне не исполнился почти 41 год. Думаю, что я отдал баскетболу все свое тело и разум, и больше во мне просто ничего не осталось», – признался после окончания карьеры Новицки.

Удивительно, но будучи одним из самых прогрессивных игроков, совершивших революцию на своей позиции, Новицки при этом сохранил, пожалуй, самое лучшее, что досталось в наследство от НБА прошлого – верность одному клубу.

Изменил отношение к позиции, и к европейцам

«Лучше всего влияние Дирка на игру описывает поведение одного моего приятеля – болельщика команды, который с 90-х годов является держателем сезонного абонемента. Его места расположены практически сразу за скамейкой запасных, и когда Дирк только появился в команде, он уже сидел там. И вот каждый раз, когда новичок Дирк с этим его армейским бобриком атаковал со средней дистанции, этот парень кричал: «Эй, тащи свою задницу в пост и покажи, на что способен!». Шли годы, он продлевал абонемент на каждый сезон, и к 2005-му он, уже мужик, приходил на игру в майке Дирка и каждый раз, когда он касался мяча, кричал: «Бросай, здоровяк! Запускай его! Пусть летит!» Это и есть эффект Новицки – он не просто изменил ход игры: он изменил то, как, по нашему мнению, в нее следует играть», – объяснял друг Новицки и работник «Далласа» Ник Крим.

Влияние Гешвинднера, его фокус на построении игры подопечного вокруг броска вкупе с работоспособностью и самопожертвованием Дирка произвели тектонические сдвиги на позиции мощного форварда.

«В Америке все играют в баскетбол, но не обучают детей деталям. Все учатся создавать себе броски. У них есть тело, но нет техники», – объяснял основу своей философии Гешвинднер.

Его эксперименты с вычислением идеальных пропорций и соотношений для Дирка сделали его технику безупречной, но самобытной ее сделал сам Дирк.

«Просто пытался создать бросок, который бы я всегда мог использовать, из любой ситуации. И где-то в 15 лет я понял, что мне комфортно бросать с одной ноги. Честно говоря, я изобрел это на лету. У меня как-то само собой получилось бросить так в игре, и мне понравилось. Я чувствовал себя очень естественно, сам бросок не требовал много сил. Дальше я просто начал его нарабатывать. Мне всегда удавалось быстро нащупать это необходимое чувство баланса, это был бросок, который я всегда мог бы совершить», – признавался Новицки.

Именно этот бросок и непросто готовность, а стремление играть лицом к кольцу стали главным багажом, который привез с собой Новицки.

«Он поменял полюса, северный с южным. До него европейские мощные форварды учились играть как американские внутри краски, пытались имитировать игру Мэлоуна, Баркли. А после того как все увидели Дирка, американские игроки начали учиться броскам со средней и дальней дистанции. Дирк фактически в одиночку указал на огромные пробелы в фундаментальном баскетбольном образовании американской баскетбольной школы», – признавал Ник Крим.

Успешный поиск своей идентичности и демонстрация стилевого разнообразия Новицки не только проложила дорогу таким игрокам, как Яннис, Порзингис, Маркканен, Вагнер и многим другим туристам, но и стало учебным пособием для Джоэла Эмбиида, Карла-Энтони Таунса, Чета Холмгрена и им подобным.

Когда «Милуоки» поменяли Новицки в «Даллас», они действовали вполне логично: вместо хрен пойми кого они получили классического мощного форварда Трактора Трэйлора. Тот обладал ровно теми достоинствами, которые и ждали от игрока такой позиции: пихаться попой под щитами, давить массой, быть мощным и разухабистым. Кто же мог подумать, что баскетбол так быстро и так сильно изменится, и катализатором будет как раз тот, кто проследовал в обратном направлении – король среднего броска XXI века, этот Майкл Джордан от «больших».

Семифутер, бросающий с дистанции на фоне мощных форвардов, борющихся за позицию и подбор, выглядел чем-то ненужным и фантастичным, как законы постановки древнегреческой трагедии. А в итоге превратил иллюзию в реальность, которая определяет не просто построение команд, а развитие баскетбольных школ по обе стороны океана. И если одного попутно завоеванного чемпионского титула вам кажется мало, то справедливо измерять влияние Новицки и теми титулами, которые были завоеваны игроками, вдохновлявшимися усердным немцем. А это ни много ни мало – все нынешнее и последующие поколения баскетболистов НБА.

25 лучших игроков XXI века. Выберем их вместе

25 лучших игроков НБА XXI века. Объективный взгляд на субъективный вопрос

В истории НБА никто не доминировал так, как Шак. Но сейчас он потерялся в рейтинге великих

25 главных моментов XXI века в НБА

Фото: Gettyimages/Frank Rumpenhorst-Pool/Bongarts, Michael Kienzler / Staff, Andreas Rentz / Staff, Ron Jenkins / Stringer, Tom Pennington / Staff, Ronald Martinez / Staff; via www.imago-images.de/www.imago-images.de/Global Look Press