Экономика: Редкоземельное оружие Китая попало точно в цель

На прошлой неделе стало известно, что Китай бюрократически задерживает выдачу лицензий на экспорт редкоземельных металлов (РЗМ), которые нужны для производства автомобилей, электроники и оборонной продукции. И это может создать реальный дефицит РЗМ для целого ряда отраслей. Первыми забили тревогу производители автомобилей по всему миру, которые боялись остановки заводов и огромных убытков. Такая скрытая «бюрократическая» война Китая, судя по всему, возымела отрезвляющее воздействие на США.

«Сделка Китая и США по снижению пошлин – важный сигнал рынкам: крупнейшие экономики начали деэскалацию торгового конфликта. Китайская тактика с редкоземельными металлами оказалась действенной – Штаты не готовы рисковать цепочками поставок», – говорит Павел Севостьянов, действительный госсоветник РФ, доцент кафедры политического анализа и социально-психологических процессов РЭУ им. Плеханова.

«Вопрос редкоземельных металлов – самый первый и важный во взаимоотношениях США и Китая. На Китай приходятся порядка 70% добычи и 90% переработки редкоземельных металлов, критически важных для промышленных секторов США. При этом Китай активно расширяет присутствие в странах, которые имеют высокие запасы редкоземельных металлов и занимается проектами по их добыче и переработке», – согласна Ксения Бондаренко, доцент Департамента мировой экономики Факультета мировой экономики и политики НИУ ВШЭ.

Для американского автопрома это облегчение: комплектующие подешевеют, электромобили станут конкурентоспособнее, а вот европейцам еще предстоит собственный торг с Пекином, говорит Севастьянов. Но пока все еще очень высока неопределенность в этой области, добавляет Бондаренко.

«Для Китая это означает смягчение ограничений на доступ к американским технологиям, особенно в полупроводниковой отрасли, что имеет решающее значение уже для развития китайской промышленности (как говорят, win-win situation). Кроме того, согласие США на прием китайских студентов в университеты можно рассматривать как символический жест доброй воли», – говорит Евгений Бабошкин, руководитель направления по развитию бизнеса компании «Прайм Брокерский Сервис» (ПБС).

Что касается торговли, то пошлины нанесли очевидный взаимный удар. Начиная с февраля 2025 года США начали агрессивно повышать тарифы на импорт из Китая, достигнув пика в 145% к апрелю. Китай не остался в стороне и ответил аналогичным образом, подняв свои пошлины до 125%. «Это спровоцировало значительное сокращение торгового оборота: китайский экспорт в США в мае упал на 12,7%, а американские компании стали выражать обеспокоенность по поводу увеличения издержек и сбоев в поставках компонентов. В этой связи в США наблюдался упреждающий рост цен на электронные гаджеты практически по всей линейке производителей, включая Apple, а также на аккумуляторы и автомобильные запчасти. Особенно сильно пострадали компании, занимающиеся производством электромобилей и бытовой техники», – говорит Бабошкин.

В свою очередь, Китай столкнулся со снижением спроса на свою продукцию, особенно в секторе высоких технологий, добавляет он.

«Взаимная торговля США и Китая упала в апреле на 10 млрд долларов, что указывает на реальные убытки. Ослабление пошлин не восстановит объемы мгновенно, но тренд на стабилизацию очевиден. Выдохнут глобальные производители – от Японии до Южной Кореи»,

– считает Севастьянов.

«Вероятность полного восстановления «золотой эры» торговли, наблюдавшейся в 2010-х, невелика. Обе страны проявляют повышенную осторожность: с одной стороны, США продолжают диверсифицировать источники поставок, укрепляя партнерские отношения с Мексикой, Вьетнамом и Индией. С друго стороны, Китай делает акцент на развитии внутреннего рынка и укреплении связей с Юго-Восточной Азией и Ближним Востоком», – отмечает Бабошкин.

Временное ослабление пошлин повлияет на прямые показатели американо-китайского товарооборота, но не изменит общие объемы китайского экспорта и американского импорта, потому что спрос на китайские товары не может исчезнуть по административному решению, считает Княз Багдасарян, старший научный сотрудник Международной лаборатории исследований внешней торговли Института прикладных экономических исследований Президентской академии.

Современная мировая экономика функционирует в условиях мегаблоков: США интегрированы в зону свободной торговли USMCA с Мексикой и Канадой, а Китай входит в азиатское Всеобъемлющее региональное экономическое партнерство (RCEP), объединяющее 15 государств Юго-Восточной Азии. Такая структура позволяет гибко диверсифицировать торговые потоки через страны-партнеры. «Например, сокращение американо-китайской торговли на 10 млрд долларов в апреле 2024 года было компенсировано ростом китайского экспорта в страны АСЕАН ровно на такую же сумму. За первые четыре месяца года прирост поставок в этот регион достиг 21 млрд долларов, а по итогам 2024 года – 70 млрд долларов.

Фактически Китай использует такие страны, как Вьетнам, Таиланд, Сингапур и Индонезию для реэкспорта своей продукции в США. Аналогичным образом часть товаров может поступать в Мексику, откуда они беспошлинно перенаправляются на американский рынок.

Эта практика носит глобальный характер. Россия, например, активно использует механизмы ЕАЭС для параллельного импорта и реэкспорта», – объясняет Багдасарян.

Поэтому, считает эксперт, даже если к 2025 году прямой товарооборот между США и Китаем сократится до 500 млрд долларов, общие объемы внешней торговли обеих стран сохранятся. Американские потребители продолжат покупать китайские товары, просто их поставки станут более сложными и затратными, что в конечном счете отразится на ценах, говорит Багдасарян.

Для России это соглашение не несет прямых последствий, но опосредованное влияние возможно. «Ослабление торгового конфликта может поддержать мировую экономику и цены на нефть. Экалация, наоборот, способна пошатнуть цены на энергоресурс. Однако долгосрочно Россия остается вне этих процессов, так как глобальная модель меняется», – считает Юлия Хандошко, СЕО брокера Mind Money (бывшая «Церих»).