Пётр Дранга: несостоявшийся ветеринар

…Он обожал играть на аккордеоне. Конечно, не обошлось без влияния отца – профессора Гнесинской консерватории, известного аккордеониста. Но даже одноклассники замечали, как преображалось его лицо, когда он брал в руки аккордеон. Бренчать на гитарах они умели все, и некоторые даже довольно неплохо. А вот сыграть по-настоящему, чтобы дух захватило внутри, так мог только Пётр! Он, кстати, никогда не отказывался. Без ложной скромности выходил на сцену и выступал на ней. И не только с аккордеоном. Он неплохо играл на гитаре, на ударных, даже одно время солистом панк-группы был (теперь это, конечно, сложно представить, но, тем не менее, это всё-таки было!) Сейчас, по прошествии многих лет, умение играть на гитаре и делать аранжировки переросло во что-то более серьёзное. Классические произведения стали звучать в исполнении Петра совершенно иначе.

А раньше… Раньше это был самый обычный паренёк с массой увлечений. Одним из них было желание запечатлевать разные веселые моменты. Для этого родители купили сыну недорогую видеокамеру, тогда ещё с небольшими кассетами, которые вставлялись внутрь, и вместе с ней парень превращался в кинооператора. Правда, снимал не всё подряд. Пейзажи и натюрморты его не интересовали. Он любил «живое» кино. Для этого в его недлинных роликах непременно должны были находиться либо друзья, либо родственники. Он постоянно что-то изобретал, придумывал сюжеты, выискивал анекдотические ситуации, примерял на самодеятельных артистов разные роли. Даже небольшие сценарии писал для своих фильмов. Что же: раз это фильм – в нём всё должно быть настоящим. И артисты, и сценарий!

Петр Дранга — аккордеонист, музыкант, продюсер, модель. Фото: Марина Бульбина. Собственная работа,​ по лицензии CC BY-SA 4.0

Когда же Петр был совсем маленьким, он хотел стать… ветеринаром. Легче было сказать, кто у него не жил, чем перечислять тех, кто делил с ним вместе одну комнату: кошки, собаки, кролики, морские свинки, рыбки, питончики, ящерки. Немудрено, что одно время мальчишка так и видел себя ветврачом. Правда, всё закончилось после одной истории. Петру подарили небольшого крокодильчика. Назвали его Степой. В передвижениях его не ограничивали, так что… Так что Степа ползал по квартире и…кусал за босые пятки жителей этой самой квартиры. Один раз, когда следы крокодильих укусов пришлось хорошенько промывать сначала спиртом, а затем смазывать йодом, Петр подумал, что ветеринар – не такая уж безобидная и простая профессия. Желание лечить лохматых, хвостатых, гавкающих и мяукающих отпало. Ещё бы! Если в благодарность за лечение тебя кусают – приятного в этом мало.

Какое-то время Пётр увлекался тем, что склеивал из бумаги и картона модели самолётов. Позже, когда в продаже появились модели с деталями из пластмассы, которые надо было склеить так, что они получались очень похожими на настоящие летательные аппараты, переключился на них. Всегда быстрый в движениях, он готов был часами сидеть за склейкой модели. Высунув от усердия язык, прилаживал мелкие детали на нужные места, воображая себя при этом знаменитым конструктором летающей техники.

Альбом «Перспектива» был создан в 2011 году, Петр Дранга. Фото: Peter Dranga,​ по лицензии CC BY-SA 4.0

И всё-таки аккордеон всегда занимал в жизни Петра Дранги первое место. За всё время у него их было около десятка. Некоторые он подарил тем, у кого не хватало денег на покупку инструмента, но кто очень хотел играть на нём. Кто-то впоследствии стал музыкантом, кто-то – нет, но Пётр о своих подаренных аккордеонах не жалеет. Зато теперь у него четыре аккордеона, и все очень дорогие. На вопрос, с ценой какой машины он мог бы сравнить свои инструменты, Петр отвечает, что разве что с «Бентли». В этом есть доля правды: все инструменты Петру делают на заказ, они существуют в единственном экземпляре, потому что сделаны вручную, в Италии. Стоят они, конечно, не как «Бентли» — это сравнение, безусловно, образное, но и немало: около 10 тысяч евро. Ведь от качества инструмента зависит качество исполнения. А ещё многие думают, что у Петра есть целая армия гримеров, модельеров, что его специально учат двигаться по сцене. На самом деле Петр, пусть и прислушивается к мнениям асов из мира моды, все свои костюмы он покупает сам. Движения с аккордеоном на сцене, плавные, мягкие – тоже его. «Своя ноша не тянет», — часто смеется он. – Да и аккордеон не настолько тяжёл, чтобы с ним невозможно было двигаться свободно. (Ну, для кого как… Всё-таки 16 килограмм это не так уж мало).

На сцене он – бог. В белоснежном костюме, с таким же белым аккордеоном, с безупречной пластикой движений. Есть у Петра задумка – попробовать одновременно играть на инструменте и петь, однако дальше замыслов это пока что не идёт. За пределами сцены он – озорной, весёлый парень, способный удивить каким-нибудь экстравагантным, неожиданным поступком. Он может взять – и исчезнуть на пару-тройку дней во время гастролей. Если в эти дни у него нет концерта, естественно. Собрать друзей, подруг – засидеться в кафе, после махнуть с ними на природу и… вернуться на репетиции, как ни в чём ни бывало. Будто он всё это время был тут, ну, разве только на несколько минут отлучился.

Вообще, настоящая отлучка у него была. Когда парню в 15 лет захотелось свободы. Когда он решил, что может что-то сделать сам. Тогда он уехал из дома, решив попробовать зарабатывать самостоятельно. Сначала он обосновался в Подмосковье, где подрабатывал тапером, потом подался на Кавказ. Там с ним произошла история, которая заставила взглянуть на жизнь по-другому. В поезде познакомился с одним приличным на вид парнем, на станции оба вышли, зашли в кафе, съели по парочке пирожков и… Петр остался без денег. Новоявленный знакомый оказался не только хорошим рассказчиком разных историй, но и хорошим вором. Карманы у Петра отощали в тот день очень сильно. «Хорошо, хоть инструмент не стащил», — смеялся впоследствии Дранга, — с его помощью я хоть как-то смог заработать небольшие деньги, чтобы прожить».

А вообще ему пришлось и полы в кинотеатре мыть, и зоомагазины оформлять, работая аквариумистом (вот где детские годы и золотые рыбки в аквариуме вспомнились), и в ресторанах играть. В общем, жизнь музыкант познал со всех сторон. И была она не всегда такой чистой и белой, как те костюмы, в которых он сегодня выходит на сцену под гром аплодисментов.